Дмитрий Грунюшкин - Капкан для крысы

– Ну, ладно, Резо, так Резо, – вздохнул Чип. Предстоящую беседу трудно было назвать приятной. – В нашем с тобой состоянии лучше было бы потолковать с кем-нибудь попроще.

– Ничего, потерпит. Трогай, кучер.

Резо Кобалия был классическим тридцатипятилетним грузином – высокий, немного выпуклый лоб с глубокими залысинами по бокам, грозившими годам к сорока-сорока пяти превратиться в настоящую лысину, жесткие, чуть рыжеватые волосы, острый взгляд голубых, слегка навыкате, глаз, невысокое, но стройное и сильное тело. Именно таким должен быть истинный потомок витязя в тигровой шкуре. Со смуглыми небритыми «грачами» в кепках-аэродромах, которые во множестве водились на рынках конца восьмидесятых и, по незнанию, отождествлялись наивными россиянами со всем гордым племенем страны Сакартвело, его роднил только тонкий, хищно изогнутый нос.

Его невозможно было представить продающим яблоки на базаре в грязной джинсовке. Резо предпочитал белый цвет. Белая отделка шикарного офиса, в котором даже кожаные кресла были белыми, белый «Мерседес», белый, идеально отглаженный, костюм, дорогая белая сорочка.

Он представлял собой поистине пушкинское сочетание – лед и пламень, холодное презрение в любой момент могло превратиться в ярость. Зная его характер, никогда нельзя было быть спокойным, находясь рядом с ним. В нем прекрасно уживались ледяное величие горского князя и кровавая непредсказуемость абрека. Недаром его мать в девичестве носила гордую княжескую фамилию Турманаули. А дед по отцовской линии уверенно шел к почетному в Грузии званию вора в законе. И он стал бы им, но погиб во время «сучьих войн» на одной из зон в конце пятидесятых, когда «кумовья» руками «ссученных» блатных физически истребляли старую воровскую гвардию, силой насаживая свой порядок в подвластных им зонах.

Воровской кодекс чести не позволял скрывать свою принадлежность к этой касте, и когда Гурам Кобалия, придя с этапом в одну из «сучьих» зон, вошел в «хату» и услышал, как «бугор» громко спросил, есть ли среди них воры, не задумываясь шагнул вперед, зная, что за этим последует. Коронация была уже предрешена и времени до нее оставалось немного, и Гурам умер с заточкой в сердце, считая себя настоящим вором.

Его внук Резо не посрамил памяти деда и обязательно стал бы настоящим вором, если бы было другое время. Сейчас он занимал пост генерального директора строительной компании, хотя с трудом мог бы отличить рубероид от шлакоблока. Его кабинет на последнем этаже четырехэтажного офиса был защищен бронированными стеклами, он обходился без секретарши, роль которой с успехом выполняли четыре вооруженных бойца. Ни налоговая инспекция, ни милиция не донимали его излишним любопытством, хотя доходы скромной строительной фирмы явно не соответствовали отделке офиса и автопарку предприятия, в котором «Мерсюков» было значительно больше, чем бетономешалок.

Резо был Координатором. Он согласовывал действия грузинской диаспоры в Москве с интересами родной страны, причем, отнюдь не только и даже не столько в бизнесе. Сфера его интересов была значительно шире и лежала, по большей части, в той области, где обычные законы не действуют. Оружие и спирт его интересовали гораздо больше, чем кирпичи и плиты перекрытия.

«Строительный магнат» уже в двадцатый раз медленно пересекал свой кабинет. Ему было скучно. Несмотря на то, что он не был вором и не собирался им становиться, он, по воровской традиции, не работал ни одного дня в жизни. То, чем он занимался, было не работой, а «делом», а между этими понятиями очень большая разница. Резо злился. Его партнер, с которым его, несмотря на разницу в возрасте, связывали и давние приятельские отношения, обещал пристроить к делу две железнодорожные цистерны со спиртом, которые чудом удалось переправить на территорию России, которая, вдруг, перехотела пить водку из чужого спирта, и затеяла чинить препоны на его пути. Обещал, и не сделал. Нет, партнер его не обманул, в их кругах этим мог заниматься только самоубийца. Партнер просто взял и умер. Этого партнера звали Сидор.

В дверь аккуратно постучали.

– Да, – разрешил Резо.

В кабинет просочился, умудрившись почти не открыть дверь, здоровый рослый парень с синими от щетины щеками. Резо знал, что Рамаз Гоголадзе бреется четыре раза в день и даже на работу носит с собой электробритву «Филипс», поэтому не ругал его за внешний вид, хотя страшно не любил нерях. Пиджак Рамаза сильно топорщился слева под мышкой. «Он что, АКС там носит?» – недовольно подумал Резо, хотя знал, что на могучих мышцах Рамаза даже небольшой служебный пистолет ИЖ-71, отличающийся от «Макарова» только укороченной на один миллиметр гильзой, выпячивается, как кочка на асфальте.