Евгений Сухов - Ассасин

Анисимов отвернулся. Ну и привидится же такое!

Минута — и подернувший поверхность наледи иней скрыл от его взора проступивший силуэт, снова забирая в доисторический холод сначала плечи мертвеца, потом его руки, а уже затем и лицо.

«Какая только жуть не привидится от усталости», — Анисимов не без усилия стряхнул с себя оцепенение. И, отвернувшись, двинулся в сторону леса. Он не знал, куда именно бредет, но осознавал, что теперь выбрал правильное направление. И даже не удивился, когда через какой-то час вышел к бревенчатой избушке, в какой обычно останавливаются охотники. Скрипнула дверь, и на порог вышел крепкий высокий мужчина в телогрейке. Прикрыв глаза от света заходящего солнца, он с интересом всматривался в приближающегося человека. «Уф, дошел!» — облегченно вздохнул Анисимов и кивнул издалека мужчине, как старому знакомому.

Подполковник Министерства по чрезвычайным ситуациям, сухопарый мужчина лет сорока пяти, стоял в сторонке и курил, безучастно наблюдая за действиями спасателей. Хотя спасать-то, собственно, было некого. Тот, кого они хотели извлечь из куска льда, по всей видимости, умер очень давно, а потому вся их деятельность заключалась в том, чтобы облегчить работу медикам и милиции, прибывшим на место нахождения трупа.

Далее должна была последовать официальная процедура: констатация смерти, идентификация личности. Хотя с последним дело обстояло посложнее.

Судя по всему, органы дознания тоже не останутся без работы. Следует уточнить, в результате каких причин произошла смерть — был ли то несчастный случай или произошло убийство.

На большой, уже изрядно вытоптанной поляне стоял вертолет, длинные гибкие лопасти его были понуро склонены. Вертолет, воспользовавшись передышкой, набирался сил для очередного перелета. Активными оставались только второй пилот и механик, они расспрашивали, где здесь можно половить хариуса. Люди, оказавшиеся в этом районе впервые, только пожимали плечами, отмечая, что место это какое-то гниловатое и порядочная рыба вряд ли предпочитает здесь задерживаться. Выяснив, что работа продлится как минимум еще часа три, пилоты направились в сторону неширокой реки, протекавшей за распадком.

Четверо эмчеэсовцев, размотав шланг, обильно поливали наледь водой из близлежащего болотца. Однако свою добычу наледь отпускала неохотно, яростно дышала во все стороны невероятным холодом, застуживая вокруг и без того скудную растительность, а заодно и людей, находившихся поблизости.

Кроме спасателей и милиционеров (один с лейтенантскими погонами, а другой эксперт), врача и двух санитаров с унылыми физиономиями, в группе находилась еще одна пара — мужчина преклонных лет, с худощавым лицом, и молодая женщина лет двадцати пяти весьма миловидной наружности.

Даже на первый взгляд мужчина выглядел закоренелым аскетом. Невероятно худой, слегка сутулый, с жесткими строгими чертами лица. Кожа у него была слегка желтоватая, собранная на шее в мелкие дряблые складки, что свидетельствовало о неумолимо надвигающейся старости. У него были заметно выступающие скулы — создавалось впечатление, что божественный ваятель из-за скудости материала натянул кожу на голый череп, явно переусердствовав, и там, где выпирали желваки, она грозила разойтись неприглядными лоскутами.

Девушка в сравнении со стариком выглядела особенно молодо. Эдакий отросток, пробивающийся из корневищ могучего, но подточенного временем дуба.

Скорым шагом она пересекла поляну и подошла к скучающему подполковнику, облокотившемуся о ствол дерева.

— Вы не могли бы сказать своим людям, чтобы они работали поаккуратнее?

— Вас как зовут?

— Ангелина, — несколько растерянно ответила девушка.

— Вот что, Ангелина, вы просили разморозить его, вот мы и размораживаем, — невесело ответил он. — Еще минут десять — и можете складывать его в мешок.

Подошел старик и сдержанно заметил:

— Нам не нужно размораживать труп целиком, его ткани могут разрушиться. Слой льда вокруг него нужно сделать просто потоньше, чтобы можно было перенести в вертолет. А в лабораторных условиях мы его разморозим полностью.

Голос у него оказался зычным и необыкновенно густым. Кто бы мог подумать, что в таком тщедушном теле может прятаться такая мощь. Все невольно посмотрели на старика.

Отбросив окурок, подполковник устало вздохнул.

— Меня вообще сюда напрасно выдернули, — раздраженно сказал он. Голос его звучал негромко, но в интонациях чувствовалось беспокойство. — Я должен живых людей спасать, а тут… покойник! Развели бы костерок да растопили бы эту глыбу.