Евгений Сухов - Венец карьеры пахана

— Да, — сглотнув, кивнул Кариес.

— Иди!

Потеряв к Кариесу интерес, Фартовый направился к гостю, вылезавшему из машины.

Мужчина, распахнув дверь, сначала ступил обеими ногами на брусчатку, выстилавшую двор, а потом, чуть пригнув голову, вышел из салона. Скупо улыбнувшись, он распрямил спину и зашагал навстречу Фартовому.

Шел Сивый медленно. Со стороны казалось, что даже с некоторой ленцой. Но в действительности это было не так, просто он вообще никогда не торопился. Человека, которому под шестьдесят, нечасто можно увидеть куда-то спешащим. Даже не в силу его физиологических ограничений, а потому, что вся жизнь воспринимается им с философским спокойствием. Вид старого человека как бы говорит сам за себя: «Меня ничем не удивишь, все это я уже видел».

Люди, которые никуда не торопятся, живут дольше, а по тому, как Сивый держался, как себя вел, как ходил, можно было подумать, что он запрограммирован на бесконечность.

Хозяин и гость поздоровались.

— Ты с новостями, Прохор?

— Есть кое-что, — неопределенно ответил Сивый. И, посмотрев на двух парней, сидящих за столом у двери и перекидывающихся в карты, добавил: — Давай поговорим об этом в комнате.

Дом у Фартового был небольшой, четыре комнаты на первом этаже и три на втором. Но Георгий Георгиевич присмотрел лично для себя небольшой уголок в пятнадцать квадратных метров, который едва ли не на половину был завален книгами. Здесь же стояла его кровать. Вот, собственно, и весь быт вора. В остальные комнаты он мог не заходить неделями, но не терпел, когда пыль скапливалась пластами.

— Твои мальчики догадываются, кто я такой? — спросил гость, шагнув в комнату.

Фартовый насторожился.

— Ты что-нибудь заметил? Никто, по-моему, не знает, что ты Тарасов.

Гость пожал плечами.

— Ничего определенного. Только ощущения, — и, улыбнувшись, добавил: — А они, как правило, меня не подводят.

— Объясни.

— Охрана меня что-то уж очень внимательно разглядывает, прежде такого интереса к своей персоне я не замечал.

Фартовый отмахнулся.

— Брось! Они уже привыкли к тебе. Ну что там у тебя, рассказывай, — потребовал он нетерпеливо.

Сивый сидел на добротном крепком стуле, откинувшись на его высокую спинку. Он всегда устраивался именно на это место, не подозревая о том, что оно являлось любимым местом хозяина. Но Фартовый не обращал внимания на подобные мелочи, он мог и не такое простить своему гостю.

— Как она?..

— Понемногу привыкает. Муж от нее без ума, еле отпустил сюда из Англии.

— Она красивая, — согласно, и с какими-то мечтательными интонациями, так не свойственными его внешности и характеру, протянул Фартовый. — Вылитая мать!

— Это еще не все, — несколько задумчиво сообщил гость.

— В чем дело?

— У меня есть информация, что ее знакомство с будущим мужем не было простой случайностью.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Все это тонко подстроенная акция конторы.

Заключения Тарасова никогда не строились на догадках, за каждым его словом стояла проверенная информация. Другое дело, что он никогда не распространялся о своих источниках, но от него этого никто и не требовал.

Пальцы Фартового невольно вцепились в подлокотники.

— Когда ее завербовали?

— Скорее всего, когда она училась в институте. Во время учебы у нее был роман с одним парнем, — Фартовый слегка кивнул, давая понять, что знаком с этой историей. — Мне думается, что она уже тогда входила в оперативную разработку, а может быть, и сама являлась инициативником. Контора сделала все, чтобы отвадить ее от этого парня, а потом подложила ее под английского дипломата. Девочка она красивая и могла покорить сердце любого. Расчет чекистов оказался очень верным, вскоре дипломат на нее запал, а потом пригласил ее к себе в Англию уже как невесту.

— Зачем им нужно было вербовать ее?

— В этой оперативной комбинации намечались сразу две цели, — поднял Тарасов два пальца. — Этот англичанин весьма неглупый малый, я не сомневаюсь в том, что он будет расти и дальше. Не исключено, что с такими крепкими мозгами, как у него, его могут пригласить работать в МИ-6. А кто лучше всего знает о делах мужа, как не его собственная жена?!

— Понятно. Ну а вторая цель?

— Вторая… — на лице Прохора Тарасова промелькнула какая-то странная улыбка. — Она не менее интересна. Отцом этого дипломата оказалась весьма любопытная личность, некто Горовой Остап Ильич. Тебе ни о чем не говорит эта фамилия?

— Не слышал.