Евгений Сухов - Город в кулаке

— Я должен найти Темыча, — жестко изрек Кулагин. — И ты мне в этом поможешь, Илья.

— Я? — Мазитов нервно сглотнул. — Нет, уволь, Леня. Только не я. Я не хочу принимать в этом участия. И, честно говоря, тебе тоже не советую.

— Это почему же? — Кулагин пристально смотрел собеседнику в глаза.

— Что «почему же»?

— Почему ты не хочешь принимать в этом участия?

— Не хочу, и все, — рука Мазитова потянулась к бутылке водки, но в последний момент он передумал и отдернул ее. — Я с криминалом завязал. Назад возврата не будет. Между прочим, Леня, у меня по твоей вине руки по локоть в крови. Знаешь, как после этого спится? Тебя самого совесть не мучает?

Кулагин усмехнулся:

— Совесть? Странно, что ты заговорил про совесть, Илья. Именно ты… А что касается твоих кровавых рук, то я, можно подумать, насильно заставлял тебя убивать.

— Не насильно. Не спорю. — Мазитов предпринял очередную попытку подняться. Снова сел. Присутствие Кулагина в его квартире начинало напрягать Илью. Каким-то шестым чувством он догадывался, что ничем хорошим для него лично это обернуться не может. Скорее, наоборот, накликает неприятностей. А их Мазитову совсем не хотелось. — Но от этого мне совсем не легче, Леонид. А то, о чем ты просишь сейчас, — невозможно. Говорю тебе, я не хочу возвращаться в прошлое. Я за свои грехи отмучился…

— Думаешь, что тринадцать лет — это отмаза?

— Ничего я не думаю, — Мазитов поморщился. — Я просто пытаюсь тебе сказать, что за эти тринадцать лет изменился я сам. Изменилось мое мироощущение. И знаешь что? — Он выдержал паузу. — Я помню, как раньше ты не раз говорил про Шумского… Что он не понимает, насколько сильно изменились времена по отношению к девяностым. То же самое я могу сказать сейчас тебе. Времена изменились, Леонид. Девяностые остались там, в нашем прошлом. Другие люди, другие порядки…

— К чему ты клонишь?

За окном мелькнул свет фар подъехавшей к дому машины и тут же погас. Кулагину это не понравилось. Сунув руку в карман, он встал с табурета и прошел к окну. Слегка отодвинул занавеску и выглянул наружу. У подъезда при свете луны можно было различить очертания автомобиля, но ни его цвета, ни его марки разглядеть с такого расстояния не представлялось возможным. Леониду показалось, что от корпуса машины отделилась человеческая фигура и направилась в сторону подъезда. Так и есть! Внизу хлопнула дверь. Не доставая оружие из кармана, Кулагин коснулся указательным пальцем спускового крючка. Мышцы у него на лице закаменели.

Мазитов все так же сидел к Леониду спиной и не обращал внимания на его действия. Или делал вид, что не обращает…

— Я хочу сказать, что Темыч, которого ты ищешь, — продолжил он, — если он до сих пор жив, значит, сумел каким-то образом приспособиться к новой жизни. Сумел найти себе в ней новое место. Следовательно, он тоже изменился. И это не тот человек, каким ты его помнишь… И играть в игры, правила которых тебе неизвестны…

— Темыч был мне как брат. — Кулагин вернулся к столу, встал напротив Мазитова, но садиться на прежнее место не спешил. Рука покоилась в кармане. Леонид старательно прислушивался. Чувство беспокойства не отпускало его, а, наоборот усиливалось с каждым мгновением. — И даже если он изменился, я хочу знать, как и чем он живет теперь. Я назвал в его честь своего сына.

— У тебя сын? — вскинул голову Мазитов. — Ты с Лизой?

Кулагин проигнорировал оба его вопроса. Ему казалось, что он слышит неторопливые шаги на лестничной площадке. Или это развивается паранойя? Никто ведь не знает, что он здесь… Никто не может этого знать.

— Темыч все равно остался для меня братом. И не только он. Те, кто погиб на той сходке, тоже были мне как братья. Не все, конечно, но… Левинсон, Вершинский, Лебедев — они ими были. И у меня осталось перед ними чувство долга. Морального долга… Но ты вряд ли это поймешь, Илья.

— Зачем ты вернулся, Леня?

Мазитов все-таки встал на ноги и оказался практически лицом к лицу с собеседником. Учитывая их разницу в росте, конечно.

— Зачем? Я скажу тебе. — Не вынимая правой руки из кармана, Кулагин потянулся левой за отворот куртки. — Я нашел кое-что…

Мазитов отступил на два шага назад. Его глазки еще беспокойнее забегали по сторонам. Он не знал, что хочет достать Кулагин, и большого чувства доверия он к этому человеку не испытывал.

Леонид не успел ни договорить начатой фразы, ни продемонстрировать Илье то, что собирался. В дверь позвонили. Кулагин выдернул обе руки и резко обернулся. В правой был зажат «вальтер».