Евгений Сухов - Город в кулаке

— А ну разошлись! — крикнул им Никаноров, и оба пацаненка опасливо отступили от машины. — Если на ней хоть одна царапина появится, яйца поотрываю. Обоим. Усекли?

Уверенный в том, что никаких больше дополнительных инструкций пацанам не потребуется, Вася зашел в подъезд. Пулей взлетел на второй этаж и вдавил пальцем кнопку электрического звонка. Выставил перед собой букет на вытянутой руке. Позади него послышались шаги, но Никаноров не обернулся. Мало ли кто и зачем мог спускаться по лестнице.

Ирина не открывала. Вася чертыхнулся и позвонил еще раз.

— Ее нет, Васек. — Шаги замерли у него за спиной. — Ты уж извини, но так получилось.

Осознание ситуации пришло мгновенно, на уровне интуиции. Букет выскользнул из руки Никанорова, и он резко повернул голову. Единственное, что успел зафиксировать взгляд, так это расплывшуюся в широкой улыбке физиономию Ильи Мазитова. Вася не увидел даже оружия в руках киллера. Легкий хлопок, и Никаноров с простреленной грудью опустился на лестничную площадку. Бутылка шампанского со стуком покатилась вниз по ступенькам.

Рубероид склонился над столиком и смачно поцеловал девушку в губы. Она охотно ответила ему тем же, попутно обвив шею парня руками.

— Еще коньяку! — сидевший напротив Лист призывно вскинул руку, привлекая внимание официантов.

— Я в туалет, — Рубероид отлепился от своей подружки.

— Да дрочи здесь. Чего ты стесняешься? — выкрикнул не в меру развеселившийся Атлет. — Все свои.

Компания дружно загоготала. Рубероид тоже улыбнулся, но после этого, приблизившись к Атлету вплотную и коротко замахнувшись, врезал подельнику кулаком в челюсть. Тот опрокинулся навзничь вместе со стулом.

— Еще весельчаки есть? — Рубероид грозно пробежался по лицам присутствующих.

Ответом ему послужило гробовое молчание. Рубероид развернулся и, ловко маневрируя между столиками, пересек большой зал ночного клуба и скрылся за дверью с изображенной на ней головой в широкополой ковбойской шляпе. Расстегивая на ходу ширинку, он двинулся к писсуару. Дверь за Рубероидом захлопнулась, и он заметил в зеркале мелькнувшую тень. Обернулся.

Подпирая плечом дверной косяк, у входа стоял Виктор Копнин, облаченный в стильный дорогой костюм стального оттенка. В правой руке Виктор небрежно держал пистолет с навинченным на него глушителем. Копнин улыбался, и при этом его щегольские тоненькие усики слегка загибались кверху.

— Лис? — От неожиданности у Рубероида открылась икота. Он и сам не заметил того, что стоит лицом к Копнину с вываленным наружу мужским достоинством. — Какого хрена? Что за шутки?

— Шутки? — Виктор поднял пистолет выше, и теперь его черное дуло смотрело Рубероиду куда-то в область шеи. — Никаких шуток, придурок. Тебе давно уже следовало бы понять, что дело серьезное. Или когда ты лег под Шумского, ты решил, что все это игра в бирюльки. Мне жаль тебя разочаровывать, но ты ошибся.

Рубероид почувствовал, что в следующую секунду грянет выстрел, и в отчаянной попытке избежать смерти он бросился на Копнина. Расстояние между ними было приличным, и трудно сказать, на что рассчитывала жертва. Охотник, естественно, оказался быстрее. Вернее, его пуля.

Выстрел был практически беззвучным. Кровь фонтаном брызнула у Рубероида из пробитой шейной артерии. Он схватился руками за горло и упал на пол.

Копнин убрал пистолет под пиджак. Из общего зала доносились звуки ритмичной музыки.

— Хорошо… Да, завтра буду. Прямо с утра… Договорились, Нес. До встречи.

Синицын повесил трубку и вышел из будки телефона-автомата. Голова сильно кружилась, и Синицын чувствовал подкатывающий к горлу тошнотворный ком. С водкой сегодня явно вышел перебор. Но главное, это не забыть к завтрашнему утру о предстоящей встрече с Шумским. Нестора не стоило лишний раз нервировать. В последнее время он и так чересчур дерганый…

Первым желанием Синицына было поймать такси, но уже через минуту он отказался от первоначального намерения. До дома было всего три квартала пешего хода, а дополнительный глоток свежего воздуха в его нынешнем состоянии пойдет только на пользу. Возможность нарваться на ментовский патруль и провести ночь в вытрезвителе Синицын отмел по причине ее полной негативности.

Ему повезло. Он дошел до дома без всяких приключений и затратил на вечерний моцион никак не больше пятнадцати минут. Поднявшись на лифте на пятый этаж, Синицын остановился возле родной двери и еще минуты три, если не больше, шарил по карманам в поисках ключа. Звонить не имело смысла. Синицын знал, что сегодняшнюю ночь он проведет в гордом одиночестве. Все домочадцы свалили на неделю в прибалтийский пансионат. В голове, как маяк, вспыхнула мысль о том, чтобы заказать на ночь девицу, но, проанализировав такой вариант, Синицын только криво усмехнулся. К интимным подвигам он сегодня точно готов не был. Может быть, завтра. А еще лучше — послезавтра. Свободная неделя представляла право на разгул фантазии…