Евгений Сухов - Последний в черном списке

— Вы тело трогали? Пульс проверяли? Что вы стали делать дальше?

— Да ничего я не стал делать! Я отскочил, поскольку мне показалось, что у него череп вообще расколот. Я не смог подойти к нему… Не помню, что я сделал дальше. Вы уж извините, — мужчина приподнял стаканчик и снова отпил из него воды. — Это вам, наверное, привычно, а я в первый раз… Да еще такое увидеть…

— Подождите-подождите, а почему вы решили, что мужчина был убит? В подъезде же темно, — спросил Перегудов.

Девушка перестала записывать и внимательно посмотрела на опрашиваемого.

— А мы все ходим с фонариками. Вот он и увидел, — бойко включилась в разговор полная женщина с собачкой, которая все это время сидела рядом на лавочке. — У нас тут темень-то какая. В подъезде вон никогда света нет. Когда авария с электричеством была, у нас подъезд от подвала подключили. Вот с тех пор света-то здесь никогда и нет.

Сержант сделала очередную запись в протокол и снова подняла взгляд на мужчину.

— Продолжайте… Что было дальше?

— Давайте я расскажу, — снова встряла женщина и, оттеснив мужчину, стала рассказывать: — Я подхожу к дому, а тут из подъезда Юрка бежит. Ничего толком сказать не может. Говорит: «Там этого, как его… убили. С седьмого этажа». Ну, я думаю — сама посмотрю. А как вошла, так сразу и вскрикнула. Голова в крови, руки скрючены… А Сонька моя прыг в подъезд, обнюхала и давай лаять… Я ее зову, зову. Она не слушается… Хорошо здесь милиция рядом… Я бегом…

— Так, минуточку, — вновь включился в разговор Перегудов. — Вы узнали человека, труп которого обнаружили в подъезде?

— Да. Он еще в авиалиниях работал и всегда в форме ходил. Я по пиджаку его и узнал, — опередив проворную соседку, вставил мужчина.

— Да-да, точно. Нинки это сын старший. Лерайский, — снова встряла женщина с собачкой. — Седьмой этаж. Тридцать восьмая квартира. Они мои соседи по коридору…

— Подождите, не так быстро, — попросила сержант. — Он здесь жил постоянно или снимал квартиру?

— Да сколько дом стоит, столько Лерайские здесь и жили. Все мы сюда одновременно и въехали. Уж лет двадцать пять как. Сначала еще, когда мальчишкой он был… С родителями. Затем мать в Нижний Тагил уехала, а квартиру брату его сводному оставила. А вот с полгода назад, смотрю, к нему Владислав переехал. Вот. Я сначала подумала, что небось Юрка ошибся… Он не убитый, а пьяный развалился в дверях… Он частенько закладывал. А после того как с Лариской развелся, и вообще спиваться стал. Ему Васька с четвертого этажа давно обещал башку проломить. Потому что он как напьется, начинает музыку слушать. Если окно открыто, на весь двор слышно. Я-то глуховата сама, не слышу ничего…

— С женой развелся? А жена тоже здесь жила? — переспросил следователь.

— У них своя квартира. Двухкомнатная. Вон в том доме. Видите? — женщина указала в конец улицы, где возвышалась одноподъездная девятиэтажка. — Нина им, мать, сделала, когда еще дед жив был — секретарь обкома. Так что у них и колбаса была, и конфеты всегда. Он им и гараж построил недалеко от дома…

— А брат здесь постоянно живет? — поинтересовался Перегудов, не дожидаясь окончания фразы.

— Нет, Эдик уехал за границу. Уже несколько месяцев назад. Он там работает.

Завершив беглый опрос свидетелей и поблагодарив их, Перегудов пошел к «Волге», на капоте которой Сабуров развернул блокнот и, придерживая плечом трубку телефона, делал в нем пометки. Мимо прошли санитары с носилками. Они погрузили накрытое простыней тело в автомобиль, и машина «Скорой помощи» унеслась в темноту вечернего города.

— Странное дело. Я узнал по базе ФСБ, где работал мужчина, которого убили, — сказал Сабуров, складывая трубку телефона. — Свидетели тоже показывают, что он работал в авиакомпании. Звоню туда, а мне говорят, что он там уже не работает. Ничего пока не могу понять. Все точно: название авиакомпании, должность… А человека такого нет. Может, это ошибка?

— Может. Но форма-то на нем действительно авиакомпании. Пиджак, по крайней мере. Так что… Какая-то связь тут есть. Ну, а что там у экспертов?

— В кармане рубашки у пострадавшего был найден паспорт на имя Лерайского Владислава Викторовича. Но прописан он в другом доме, — отчитался Сабуров.

Перегудов кивнул.

— Ты выписал адрес?

— Да, конечно.

— Каков характер повреждений?

— Мощный удар тупым предметом по голове, — четко ответил стажер. — Летальный исход вызвал первый же удар. В висок.

— Первый? А сколько всего было ударов?