Евгений Сухов - Один против всех

— Меня это не интересует. Ты обязан отдать долг. Мы так решили. Объяснишь им сам. И вот что я тебе скажу, мы тебе уже сделали предупреждение. Твой дружок в сизо отправился на небо, так что прими к сведению. Даю тебе три дня, если не принесешь деньги в срок, можешь заказывать для себя деревянный бушлат.

Назар Колотый молодцевато поднялся. Он вообще выглядел лет на двадцать моложе своего возраста. Сухощавая, гибкая не по годам фигура могла вызвать зависть у любого из его сверстников. Не зная, что большую часть жизни он провел на открытом воздухе по соседству с лесоповалом, можно было бы предположить, будто он не вылезает из гимнастических залов и несколько часов кряду изматывает себе комплексом растяжек. Его моложавость удивляла. Суровый воркутинский край повлиял на него исключительно благоприятно, иссушил и освежил кожу куда эффективнее, чем какие-нибудь омолаживающие кремы сверхмодных салонов. Колотый словно законсервировался, старели только его руки, покрываясь некрасивыми морщинами.

Неслышно, несмотря на свои огромные габариты, вспорхнул со стула и малоулыбчивый детина и тяжеловато, недобрым взглядом посматривая на застывшего Куликова, направился в черневший проем двери. В кожаной черной коротенькой куртке, туго обтягивающей атлетические плечи, он напоминал неповоротливого грозного жука с крепеньким хитиновым панцирем. В левой руке обыкновенный «макаров», точно нацеленный в лоб.

У самой двери Назар Колотый обернулся, виновато хлопнул себя пальцами по лбу и бодро произнес:

— Да, совсем запамятовал, знаешь ли, в «чалках» вертухаи мне все мозги выбили. Я знаю, тебе девочка одна приглянулась, Ольга Крачковская. С телом бабеночка. Так вот, если ты надумаешь ноги делать, так мои мальчики ее перышком ниже пупа пощекочут. Так-то, — уверенно шагнул в пустоту Назар.

Следом, словно привязанный, затопал сопровождающий, зыркнув напоследок на растерянного Куликова желтоватыми белками, и скрылся в полумраке.

Минуты две Стась продолжал стоять в центре сруба, словно пришпиленный, а когда за воротами негромко хлопнула дверца затворяемого автомобиля, он облегченно вздохнул, понимая, что находился на волосок от гибели.

Банк был ограблен дерзко и очень профессионально. Причем наезд Куликов совершил со своей бандой в тот самый час, когда скопилась значительная выручка. Это не произошло неделей раньше или днем позже, они выпотрошили грузовичок в тот самый момент, когда в банк со всего района стеклось множество долларовых ручейков. В подобные совпадения верить нельзя. Наверняка у Куликова в банке имеется свой человек, через которого он выуживает ценнейшую информацию. Остается выявить этот источник.

Ознакомившись с несколькими десятками дел, майор Шевцов выделил трех вероятных подозреваемых. Именно им было известно о немалом количестве наличной валюты. В день ограбления банка инкассаторы прибыли с пятнадцатиминутным опозданием, что соответствовало договоренности. Об этом знали немногие, но вся троица попадала в их число, потому что «Мерседес» подъехал точно ко времени. И еще один немаловажный пунктик — все трое работали в банке сравнительно недавно, но почти сразу после их появления произошли две значительные кражи.

Первой из списка была женщина. Холеная черноокая брюнетка с гибкой талией и высоким бюстом, который она несла так же торжественно, как опытный официант — поднос с бутылкой дорогого шампанского. Такая женщина может быть желанной любовницей, великолепной собеседницей, если напрячь воображение, ее можно представить даже в роли друга, но агентом Куликова, лихорадочно листающего секретные материалы в отсутствие начальника отдела или директора, — увы, невозможно. Женщины с такими волнительными линиями бедер знают себе цену и продаются редко, но если все-таки подобное случается, то за очень большие деньги. «Интересно, какую сумму отвалил ей Куликов?» — подумал майор Шевцов, когда женщина, слегка изогнувшись, подобрала подол снежно-белого платья и присела на инвентарный, обшарпанный посетителями стул.

— Вы замужем? — неожиданно вырвалось у Шевцова.

Женщина сделала удивленные глаза, при этом он заметил небольшой огрех в макияже — правый глаз был подведен несколько толще левого, и создавалось впечатление, будто она посматривает на собеседника со строгим прищуром. Впрочем, эта мелочь женщину не портила, она не потеряла бы своего очарования, если бы явилась на беседу без грима и без платья.