Владимир Колычев - Судья и палач

Только за одно это он заслуживал смерти.

А еще его патологическая нелюбовь к ментам. Сержанта покалечил. Мало того, набрался наглости натравить своих ублюдков на самого Степана Кручу. Думал, и это ему с рук сойдет. Идиот!

На оперативном уровне об этих подонках известно псе или почти все. Только доказать ничего нельзя. Поэтому и уходят они от правосудия.

Но есть другое правосудие. Правосудие Волчары!

Микроавтобус вырулил на Кольцевую автостраду.

— Э-э, начальник, ты куда нас везешь? — забеспокоился Лимон.

А в ответ тишина.

Рома Лозовой внимательно наблюдал за дорогой сзади. Судя по всему, их никто не преследовал. Машина свернула с дороги, когда он убедился в этом окончательно.

Через час «рафик» остановился посреди поляны в ночном лесу. Тишина гробовая, луна скорбно в небе светит. Жуть как страшно. Только не Степану.

Зато Лимон и Лубок сошли с лица, когда их выводили из машины.

— Не, чо за беспредел, в натуре? — испуганно проблеял первый.

И получил прикладом в живот. Удар в шею поставил его на колени. Рядом с Лимоном опустился Лубок.

— Не, мужики, вам чо, лаве надо? Да не вопрос…

— Не про бабки разговор, мразь, — не своим голосом сказал Степан.

— Чо надо, все сделаем. — От страха у Лубка дрожала нижняя челюсть.

— А ты, Лобок, заткнись!

— Не Лобок — Лубок, — завозмущался бандит.

— А я сказал, Лобок…

Федот вытащил «ТТ». Новенький пистолет, но с браком. Всякий раз, чтобы выстрелить, нужно передергивать затворную раму.

Бабах!

С пробитой головой Лубок распластался по земле.

Лимон смотрел на окровавленный труп своего кореша безумными глазами. Он никак не мог поверить, что Лубок мертв. Это было что-то необъяснимое. Даже для него…

— Теперь твоя очередь, Лимон, — Федот дослал патрон в патронник.

— Так вы не менты… — в ужасе пробормотал Лимон.

— А тебе какая разница? Все равно сдыхать…

— Может, добазаримся9 — Лимону явно не хотелось умирать. — На кого вы работаете? На Вольфа?.. Сколько он вам отстегнул?.. Я дам больше…

— Бизнесмена Суркова помнишь? — жестко спросил Степан.

— А-а, Сергея Ильича…

— Его самого.

— Помню, хороший был мужик. Царствие ему небесное…

— Ты его грохнул…

— Да нет, нет, это какая-то ошибка. Мы с Сурковым партнерами были…

Партнерство бандита с бизнесменом для последнего часто оборачивается летальным исходом. Случай с Лимоном и Сурковым убедительный тому пример.

— Потому ты его и кончил… Только не надо туфту гнать, Лимон. Тебя с потрохами сдали. Поэтому ты умрешь…

— Кто сдал? Кто?

— Да какая тебе разница…

— Шилин, мразь?

Страх и глупость ходят парой. Степан не раз в этом убеждался. Лимон сдурел от ужаса. Как говорят блатные, не следил за базаром.

Степан не знал, кто такой Шилин. Но очень хотел это узнать

— А больше некому… Или есть?

— Да нет… Вот гад!.. Мужики, ну давайте, сторгуемся. Хотите, я вам «лимон» баксов отстегну…

Дорого шкуру свою ценит. Может, потому Лимоном и кличут…

— Как ты связался с Шилиным? — спросил Степан. Вопрос о выкупе его не волновал. Не тот случай…

— Да как всегда…

— Сколько отстегнул ему за Суркова?

— Да до хрена! Сто восемьдесят «штук» баксов…

— Дорого…

— Не то слово. Совсем оборзел козел… Но дело того стоило. У Суркова ведь служба безопасности на высоте. Его хреном с бугра не возьмешь…

— А Шилин обеспечивает стопроцентную гарантию при любом раскладе…

— Точно. У него не бывает проколов… Только, гад, язык за зубами держать не умеет…

— Ты тоже…

— А что я? — затравленно посмотрел на Степана Лимон.

— Сам вот Шилина мне сдал. Я ведь даже не знаю, кто он такой…

Лимона аж залихорадило.

— Да тебя как последнего лоха развели…

— Суки!!!

— Ты потише. А то ведь пулю схлопотать можно…

— Так ведь и без того живым не оставите…

— Ну почему, может, и оставим. Если молчать не будешь…

— А я что, молчу?

— Так, наберись ума и терпения. И подробно, с выражением расскажи мне, как ты решил избавиться от Суркова, как договорился с Шилиным о его ликвидации. А еще меня очень интересует киллер, который исполнял заказ…

— А вот о киллере я ничего не знаю. Мамой клянусь!

— Очень даже может быть… Итак, начинай…

Степан включил диктофон.

Лимон ожил. Он понял, что перед ним настоящие менты и запись им нужна как доказательство его вины. И он готов был признаться во всех своих грехах. Лишь бы только оказаться под следствием, в камере следственного изолятора. Он готов был на все, лишь бы ему больше не угрожали пистолетом, из которого только что натурально завалили его корешка.