Владимир Колычев - Судья и палач

— Я могу к нему приехать?

— Не можешь. Сама понимаешь почему.

— Понимаю…

— Кто его хотел убить? Эта сука Алла?

— А это мы сейчас и хотим узнать…

— Степа, ты головой отвечаешь мне за Виталия…

— Ну вот, начальства мне мало…

— Пообещай мне, что с ним ничего не случится.

— Обещаю…

Начальник следственного изолятора и дежурная смена сработали оперативно. Еще немного, и Болотова бы не удалось спасти. Но, к счастью, обошлось.

Марков сдержал свое слово — приехал в изолятор, не дожидаясь утра. И начальник Бутырки тоже приехал. Его очень интересовало, почему хотели убить подследственного. Виновников произошедшего взяли на месте преступления. И теперь им не отвертеться. А то бы списали смерть сокамерника на несчастный случай, и все.

Можно было дождаться утра и прибытия следователей. Но зачем тянуть, если под рукой такие специалисты своего дела, как Степан Круча и Николай Марков. Тем более они сами рвались в бой.

Поэтому Степан имел возможность побеседовать с неким Юрой Левым, бандитом солнцевской группировки.

— Не, ну ты чо, мусор, в натуре, на меня уставился?

Юра чувствовал себя хозяином положения. Сразу видно, поклонник бандитской романтики. Пуп земли. А потом, он не просто бандит, а из солнцевских. Типа, самая крутая мафия. Может, и так, только Степану как-то все равно.

Молодой еще этот Юра, неотесанный. На настоящих ментов, видать, не нарывался, некому было сбить его спесь.

— Да вот, нравишься ты мне, — криво усмехнулся Степан.

— А ты чо, в натуре, пидер? — захохотал Юра.

— Да нет. Мне просто платят за это…

— За что? За то что ты «голубой»? — Бандит развеселился еще больше.

Степан и бровью не повел.

— Да нет, я скорее «синий». Вернее, на «синих» работаю. Ты знаешь, кто такие «синие»?

— Бухари, что ли? Алкаши, типа…

— Эх ты, Юра, в бандиты подался, а кто такие «синие», не знаешь. «Синие», они же «татуированные», они же блатные. Сечешь?

— А, ну теперь въехал… Так ты чо, мусор, типа работаешь на них?

— Ага, типа. Красавчиков вроде тебя отбираю…

— Что-то я не срублю…

— А я тебе объясню. Бутырка, Юра, большая, мужиков в ней много. А баб, Юра, нет… Зато есть такие, как ты, молодые, симпатичные…

— Э-э, ты чо, начальник, ухи поел, в натуре?

— Ухи ты, Юра, поешь. Я тебя сейчас на хату зачалю, где сплошь и рядом татуированные… Тебя там, кстати, уже ждут…

Степан говорил это очень убедительно. А иначе чем объяснить, что Юра сильно занервничал.

— Зачем? — сглотнул он слюну.

— Я же говорю, молоденький ты, задница еще, чай, свежая…

— Не, ну это беспредел, в натуре…

— Не знаю, не знаю. Мне за тебя сто «гринов» отвалят. Деньги ведь хорошие, ты как думаешь?..

— Да ты чо, мусор голимый, за меня братки знаешь что тебе сделают! Они же тебя, падлу, уроют!..

— Эх, Юра, Юра, говорила же тебе мама, не ходи в бандиты, понятия у них не те…

— Тебе-то что до наших понятий?..

— А по понятиям, кто за пидера конченого мазу тянуть будет? Тебя, Юра, отпетушат, и твоим же браткам в падлу будет даже думать о тебе… Из-за какого-то «дырявого» на мента наезжать — это глупо, Юра, поверь мне…

Степан говорил мягким, даже задушевным голосом. И это действовало на Юру как красная тряпка на быка.

— Заткнись, начальник! — Его взгляд помутнел, налился кровью.

— Юра, ты уже без двух минут «петух», а так разговариваешь, нехорошо…

— Мусор, падла! — заорал Юра и слетел с табуретки.

Он бросился на Степана, но нарвался на его железобетонный кулак. Удар в солнечное сплетение, добавка в пах. Юра согнулся, сжался в комок и застонал от боли и отчаяния.

В комнату влетели конвоиры. Но Степан спровадил их.

— Юра, пол холодный. На табурет сядь, прошу, — любезно пригласил он бандита за стол. — А то задницу драгоценную застудишь…

Левый больше не свирепствовал. Сейчас он напоминал волка, которому вырвали клыки и когти. Сел на табуретку, поджал хвост, взгляд в пол.

— Юра, не надо думать, что ты самый крутой. Нужно знать, кому улыбаться, а на кого зубы скалить. Ты вот с Михася солнцевского пример бери. Очень крутой дядя. А поди ж ты, культурный человек, цивилизованный, на милиционеров с кулаками не бросается.. Ничего, тебя старшие твои научат…

— Ну чего душу тянешь, начальник?

— Вообще-то я почти в два раза старше тебя, Юра. И обращаться ко мне ты должен на «вы».

Степан тепло так улыбнулся. Но в его взгляде сквозил ледяной холод. Левый аж поежился.

— Ну чего вам надо, гражданин начальник9