Владимир Колычев - Силовой вариант

Только не Лара повела ее за собой. А Вика потянула ее в подъезд. Схватила за руку и вперед. А все потому, что во двор въехали два джипа. Те самые. Они катились к ним.

Клод въехал во двор и увидел свою «пшеничную мечту». И она увидела его машину. Схватила свою подругу и вместе с ней чуть не бегом в подъезд. Глупенькая, разве от него таким макаром уйдешь?

— Во, пацан знакомый, — заметил Чес. — Жалыба, в натуре!

Точно, три пацана, с ними только что разговаривали девчонки. Одного Клод знал. Гена. Новый вышибала в его клубе.

Клод подъехал к дворовой шпане, остановился. Велел Чесу позвать Гену.

— Жалыба, дуй сюда! — потребовал тот.

Гена не заставил себя упрашивать. С улыбкой до ушей забрался в машину. В глазах восторг. Как же, его удостоил вниманием сам Клод!

— Чо за мыши с тобой были? — спросил Чес.

— А-а, эти… — замялся Гена. — Так это Ларка и Вика, подружки мои…

— Сразу с обеими дружишь?

— Ага.. Только без этого… Ну, без трах-тарарах…

Очень доходчиво объяснил.

— С кем? С черненькой или с беленькой?

— С черненькой, с Ларкой…

— Хорошая девка, я бы ей вдул! — гоготнул Чес. — Танцами, случаем, не занималась?

— Да нет вроде… А что?

— Можно в наше шоу пристроить. Фигурка у нее класс!

— Ага, точно, — расплылся в довольной улыбке Гена. — Я ей уже предлагал…

— Молоток, ловишь мышей, — похвалил его Чес. — Ну и как, согласна?

— Да нет. Ей это ни к чему. Она в институте учится. И предки у нее не слабо зарабатывают…

— А этой, Вике, предлагал? — спросил Клод.

— Да вы что? — вытаращил глаза Жалыба. — Вике только скажи такое, обидится на всю жизнь. Здороваться перестанет…

— Что, такая обидчивая?

— Вика у нас чистое золото. Лучше не бывает. Повезло Игнату…

— Игнату? А это что за фрукт?

— Да кореш мой. Он сейчас в армейке, в морпехе служит. Вика ждет его. Никто никого так не ждет, как она…

— Ангелочек, в натуре, — усмехнулся Чес.

— Ага, святая, — без всякой задней мысли согласился Гена.

— Сколько ей лет?

— Восемнадцать…

— А сколько еще пацана ждать?

— Да Игнат вот-вот будет. Два годка отпахал, хватит, на хату пора…

— Под крылышко к Вике?

— Точно. Они сразу свадьбу собираются справить…

А вот этого не будет. Никому Клод не отдаст эту киску. Она должна принадлежать только ему или никому другому…

— А чо, крутой пацан этот Игнат? — спросил Чес.

— Да не хилый. Моей комплекции. И машется отменно…

— Даже лучше, чем я? — покривился Клод.

— Не, ну вы, конечно, лучше…

На «вы» к нему Жалыба обращается. Это хорошо.

— Посмотрим.

Клоду вдруг захотелось встретиться с этим Игнатом на ринге. И хорошо намять ему бока. Но куда больше ему хотелось занять его место при Вике. И он обязательно его займет.

Степан Круча появился в отделении. И сразу к оперативному дежурному.

— Здрав жлаю, товарищ майор! — потянулся Иваныч. — Как машина? Ездить можно?

— Можно, если осторожно…

У Степана появилась новая машина, «Волга» — старую он потерял этой весной. Киллер один взорвал. К счастью, не вместе с ним.

На этот раз машина только с конвейера. «Волга-31-10». Комфортный салон, усиленная ходовая, фордовский движок. Зверь машина.

Сейчас он мог афишировать свое благосостояние. Сестра Люба — невеста преуспевающего бизнесмена Болотова Виталия Георгиевича. От него Степан материально не зависел. Но пусть люди считают, что «Волга» — его подарок брату будущей жены.

— Как у тебя дела, Иваныч?

— Все в порядке, Степаныч. Твоими молитвами…

— Заявления были?

— Да было одно. Только что женщина и мужчина приходили.

— Чего?

— Муж и жена. Дочь у них пропала.

— Давно?

— Одну ночь дома не ночевала…

— Сколько лет?

— Восемнадцать…

— И всего одну ночь?

— Ага. Я им так и сказал, что это не повод для паники. У подруг, мол, ищите…

— Заявление зарегистрировал?

— Ну я же не первый раз замужем.

— Все нормально, успокоились?

— Да какое там! Такой хай подняли! Нигде не может ночевать их дочь, только дома. И вообще, она у них пай-девочка. Акт-тивистка, спартс-сменка, камс-сомолка…

— Ладно, не ерничай. Может, и в самом деле что стряслось…

— А вот и они, легки на помине. Снова пожаловали…

В окошке дежурного нарисовались двое, мужчина и женщина. Степан счел своим долгом выйти к ним.

— Вы начальник? — спросила его женщина.

Она смотрела на него с надеждой и тоской. Глаза — красные от слез. Степану было по-человечески жаль ее.