Владимир Колычев - Силовой вариант

— Хватит, доулыбался…

— А что такое?

— К девушке шел, с цветами. К продавцу магазина. Улыбался. Да только то не девушка, а мужик, и притом «голубой»…

— А ты ему улыбался?

— Эдик, если бы тебя целый час насиловали, тебе бы не было сейчас весело…

— Тебя что, изнасиловали?

— Исключительно в моральном плане… Достал меня этот Валентин. Битый час глазки строил. То брови предлагал подправить, то маникюр навести…

— То педикюр… — прыснул Эдик.

— Точно, от слова «педик»… Хорошо, я страдал не зря…

Рома вытащил портрет карманного формата в стеклянной рамке. И показал его Степану.

— Вот, Валентин нарисовал. Он у нас художник, карандашом рисует… Молодой человек. По описанию Валентина, ему лет двадцать — двадцать пять. Он покупал у них куртку три дня назад. Валентин его хорошо запомнил. Вот и нарисовал по памяти…

— И в рамку из оргстекла заключил?

— А он Валентину очень понравился. Поэтому рамки для него не пожалел…

— Рома, а твой портрет он рисовал? Ты ему понравился?.. А какую рамку он для тебя подобрал? — вклинился Эдик.

Степан укоризненно покачал головой.

— Любая рамка хороша, — сказал он. — Лишь бы только не траурная… И вообще, закрыли «голубую» тему.

Он посмотрел на Рому.

— Не знаешь, кто он, этот парень?

— Валентин говорит, что он с женой приходил. Она его по имени называла. Он запомнил. Имя, говорит, та-акое кра-асивое. Альберт. А жена фи-и, бяка! Злая, говорит, проти-ивная. Мужа торопила, пошли, говорит, домой. Не поехали, а пошли…

— Ну, если пошли, то, возможно, где-то рядом живет… В общем, давай нос в землю, и вперед. Мне нужно знать все об этом Альберте.

Клод возвращался с тренировки.

Настроение хорошее. Сразу с двумя сегодня махался, с Чичиком и Чесом. Один против двоих. Пацаны они крепкие, поэтому приятно было осознавать, что оба легли к его ногам.

Он вел машину сам. Рядом сидел Чес, сзади Дрын.

— Брат, я слышал, у нас в Битово третий труп образовался…

— Точняк, — кивнул Дрын. — Еще одну девку трахнули и задушили…

— А почему я узнаю это от кого-то другого, не от тебя?

— Да потому что я хочу тебе эту тему на блюдечке с золотой каемочкой подать…

— В смысле?

— Мой человек мне информацию слил, что опера след взяли. Ищут душегуба, возможно, вот-вот возьмут…

— Значит, наследил он. А как?

— Пуговицу оставил, по ней узнали, какой фирмы джинсовая куртка, вышли на магазины. Короче, дело на мазь легло…

— А где телку замочили? — спросил Чес.

— В сквере на Серебрянской…

— Это где две «свечки» в двадцать четыре этажа?

— Ага. Красиво смотрятся дома, базара нет…

— И вид, кстати, из этих домов отличный. Чисто все вокруг, аккуратно, зелени море… У меня в одном таком доме телка живет…

— Танька, что ли?

— Угадал… Я, кстати, у нее целую неделю ночую. Ух, хороша баба…

— А труп вчера обнаружили…

— Когда, во сколько мочканули?

— Да вроде часов в полпервого ночи…

— А я к Таньке вчера часов в одиннадцать подкатил… Слушай, и, кажется, в тот день мужика какого-то придурочного видел. Он из подъезда выходил…

Чес заерзал на сиденье. Задницу натирал, как будто мысли этим подгонял.

— В джинсовой куртке он, говоришь, был?

— Да вроде…

— А цвет какой, синий, черный?

— Да вроде синий. Нитка на пуговице синяя была.

— Мужик какой-то не такой, глаза блестят. И знаете, пацаны, у него все пуговицы на куртке были. Но он же только мочить шел… Он это, гадом буду, он…

— А может, это бегун. Типа бегом от инфаркта…

— Так какие проблемы, выцепим петуха, от него и узнаем, за кем он бегал, за тенью или за курами…

— Шаришь, Чес, — кивнул Клод. — Значит, выходил из подъезда, где твоя Танька живет…

— Оттуда…

— Номер квартиры ты, конечно, не знаешь…

— Не-а. Но рожу-то его я запомнил…

— Вот и отлично… Поехали к «свечке». Будем брать мужика…

— А зачем он нам сдался? — спросил Чес.

— А ты знаешь, что этот урод девок трахал, убивал, а потом прятал?

— Ну и что?

— А то. Менты наверняка думают, что Вика — его рук дел о…

— Так что, ментам его сдадим?

— Идиот, да?.. Мы его будем немного убивать. Понял?

— Зачем?

— Если его Волчара возьмет, то на все трупы раскрутит. Ты в этом можешь не сомневаться. А вот на труп Вики не расколет. Потому как не мочил он ее…

— А если мы этого козла, — Чес провел ладонью по горлу, — то про Вику он ничего не расскажет. И все шишки останутся на нем…

— Ну вот, срубил поляну!.. Показывай, куда ехать.