Владимир Колычев - Удавка для опера

Мужчина лежал на полу в прихожей собственной квартиры. На спине. В одних трусах. Голова неестественно запрокинута набок. Горло вскрыто ножом или каким-то другим режущим предметом. Язык высунут через разрез в горле. Весь пол залит кровью.

— Колумбийский галстук, мать его так, — глубокомысленно изрек Савельев.

Степан и Комов двинулись дальше. Вошли в спальную комнату роскошной четырехкомнатной квартиры. Там на постели лежала голая женщина. Руки раскинуты в стороны, в ложбинке между грудей торчала рукоять кухонного ножа. Из раны на постель протянулась засохшая струйка крови.

— Красивая женщина… Была, — сказал Комов. На всякий случай Степан нащупал артерию на шее. Пульс, конечно же, отсутствовал.

— Была… — кивнул он.

Федот внимательно рассмотрел рану и нож в ней.

— Удар хороший. Мужик бил. С силой и со знанием дела…

— Сейчас криминалисты прибудут. Надо, чтобы сразу отпечатками пальцев на рукоятке занялись.

— Думаешь, найдутся?

— Думаю, что нет, — невесело вздохнул Степан.

Похоже, убийцы не какие-нибудь алкаши подзаборные. И не шпана из подворотни. Женщина, вероятно, стояла, когда ее ударили. Нож вошел в грудную клетку прямо, не сдирая, а пробивая кожу. И вошел в тело по самую рукоять. Ровно, без наклона. Федот прав, работал профи.

И мужчина в коридоре. Колумбийский галстук… Это наводило на определенные мысли.

— Надо установить, кто этот мужик, — останавливаясь перед первым трупом, сказал Степан.

В это время в прихожей с лестничной площадки появился Кулик. А с ним пожилая женщина в очках, соседка покойных. Сразу видно, из тех, у кого ушки всегда на макушке. Ходячий ответ на все вопросы. На все, только не на те, которые нужны… Хотя, может, и повезет.

— Ой, батюшки! — всхлипнула она.

И приложила ладони к щекам. А в глазах ни слезинки. Убийство семейной пары для нее не новость — это она первая обратила внимание на приоткрытую дверь, зашла в квартиру и увидела труп. Она же позвонила в милицию.

— Не каждый день убивают соседей, — кивнул Степан. И пошел в наступление: — Извините, как вас зовут?

— Никифорова Анна Михайловна, — с готовностью ответила она.

— Анна Михайловна, я прошу вас взять себя в руки, собраться с мыслями. И рассказать мне все, что вы знаете. Сейчас время работает на преступников. Вы меня понимаете?

— Да уж не глупая…

— Итак, фамилия, имя, отчество убитого?

— Сидорчук Сергей Александрович… А жену его Леной зовут… Звали…

Покойница, конечно, интересовала Степана. Но не в той мере, в какой ему была интересна личность убитого. Ведь язык выпущен через горло ему. А жену, скорее всего, как свидетеля убрали.

— А чем занимался покойный?

— Как чем? Тем, чем и все сейчас занимаются. Бизнесом. С недвижимостью там что-то связано…

— А как вы охарактеризуете эту семейную пару?

— Очень порядочные люди. Очень…

— Вы не замечали, вокруг них не крутились подозрительные личности?

— Нет. Сергей Александрович и Лена дружили с двумя семейными парами. Очень порядочные люди…

— А скажите, вчера к ним в гости никто не приходил?

— Затрудняюсь ответить. Но вряд ли кто-то был у них. Гости у них бывают исключительно по выходным.

— Но кто-то же побывал в квартире?.. Кто-то же убил ваших соседей…

— Да уж, да уж… Времена нынче смутные… Степан понял, что ничего путного от соседки не добьется. И вежливо постарался избавиться от нее.

— Очень порядочные люди, — передразнивая женщину, протянул Савельев. — А язычок через горло пустили…

— Но у нас же не Америка, чтобы «колумбийские галстуки» вязать, — сказал Комов. — Может, наркотой здесь и не пахнет? Может, кто-то просто прикололся…

— Или решил пустить расследование по ложному пути… — подумал вслух Степан.

— Да уж, у нас не Америка… Зато в квартирке этой полная Европа, — заметил Кулик.

В этом он прав. Квартира отделана по высшему разряду. Мрамор, пластик, мореное дерево. Ремонт по европейскому стандарту, дорогая итальянская и австрийская мебель. Ничего лишнего — если не считать двух трупов…

— Барельеф красивый под потолком, — сказал Комов. — Сильная рука лепнину выводила. Твердо, уверенно. И с большой выдумкой…

— Что?! — заворожено посмотрел на него Степан. — Как ты сказал?

— Твердо. Уверенно…

— И с выдумкой… Талантливый художник, говоришь, работал…

— Да не бездарь какой-нибудь.

— Кулик! А ну снова давай сюда соседку!

Саня исчез. И через пару секунд появился снова. Но не с Анной Михайловной, а со следователем прокуратуры и экспертами-криминалистами.