Кирилл Казанцев - Ставок больше нет

Отступая, Скопцов натолкнулся на стул и чуть было не упал, но в последний момент успел опереться на спинку. И вот тут решение пришло само. Сделав еще один шаг назад, Василий подхватил стул и, широко размахнувшись, метнул его за спину, в сторону окна.

Звон разбитого стекла, свидетельствующий о том, что он попал, заполошный крик уже поднявшегося с пола налетчика: "Уходим!", а потом топот ног в прихожей и грохот захлопывающейся двери.

Назначенные для охраны потерпевшей бойцы ОМОНа эту свою "командировку" воспринимали как отдых. Если в первый день они внимательно оглядывали всех входящих в подъезд и выходящих из него, бдительно высматривая "лиц кавказской национальности", то уже на следующий они позволяли себе и отлучиться ненадолго поличным надобностям, и пивка, разумеется в меру, выпить, и просто ерундой позаниматься. Ну, в картишки там перекинуться, о бабах поболтать. А ночью просто спали. Тоже, знаете ли, стереотип мышления – все происшествия и преступления должны совершаться только в служебное время. В данном случае "служебное" – это световой день.

Звон падающего с высоты на асфальт стекла разбудил их. Еще не соображая, что же произошло, старший наряда на всякий случай выбрался из машины. Подняв голову вверх, посмотрел на окна "охраняемого объекта". Света в этих окнах не было. Вроде бы все спокойно. Только в одном из окон "парусила" портьера, раздуваемая ночным ветром.

Несколько секунд старший смотрел на нее. А потом до него дошло...

– Блядь!.. – заорал он. – Тревога!

Бойцы ни о чем не спрашивали – за время многочисленных "чеченских" командировок в каждого из них было вколочено крепко-накрепко – беспрекословно выполнять команды начальника.

Не штабного какого-нибудь, разумеется, а своего, прошедшего огонь и воду, который идет в бой рядом с ними и рискует наравне со всеми. Он всегда знает, что надо делать.

Один из бойцов тут же выскочил из машины. Второй, до этого дремавший на заднем сиденье, широко распахнул дверцу и отработанными движениями раздавал лежавшие до этого на полу автоматы и бронежилеты. Вообще-то "броники" положено было носить постоянно. Но жара... Расслабуха...

– На х...! – Старший наряда отшвырнул в сторону "броник" – не до него. Времени нет надевать. Легко и привычно поймав брошенный ему автомат, бросился к подъезду, на бегу досылая патрон в патронник. Он не оглядывался назад – знал, что оба бойца бегут следом. Группа была слаженной и сплоченной. Все связки были отработаны еще в учебном центре, а закреплены войной.

Дверь квартиры за спинами гулко захлопнулась. Оба налетчика – и Ман, и Лом – бросились вниз по лестнице. Сейчас всеми их действиями руководил только животный страх. Ничего больше.

Теперь уже не думая о том, как сохранить тишину, они, грохоча подошвами на весь подъезд, слетели на первый этаж, нырнули под лестницу. Лом сразу, с ходу дернулся было к подвальной двери, но Ман резко рванул его за рукав, распластывая спиной по исписанной короткими словами стенке. И вовремя – кто-то снаружи распахнул дверь подъезда так, что она чуть было не оторвалась от рамы. Тяжелые башмаки затопотали по ступеням, громко лязгнул автоматный затвор.

– Быстрее, бля! – уже сверху донесся грубый мужской голос.

Осторожно, на цыпочках, оба бандита пробрались, даже просочились в подвальную дверь. Несмотря на спешку и страх, Ман не забыл осторожно подтянуть вверх проволоку и после некоторых манипуляций вставить болт на место. Теперь подвальная дверь снаружи казалась совершенно неповрежденной и крепко-накрепко запертой на солидный навесной замок.

После этого они прошли через подвал, выбрались через отдушину и быстро направились в сторону оставленной в двух дворах отсюда машине.

Первое, что сказал Лом, когда они уже были уверены в том, что ушли от преследования, было:

– И как это все понимать?! Ты же говорил, что баба одна дома!

– Это не я говорил! – все еще тяжело дыша, ответил Ман. – Это мне говорили! А я, идиот, поверил!

– И кто тебе говорил? – напирал Лом. Причем намерения его были самыми недвусмысленными – он просто-напросто хотел набить напарнику морду.

Сложно сказать, что тут сыграло главную роль – то ли пережитый только что ужас, то ли страх перед возможным избиением, но только Ман сказал то, чего не говорил раньше:

– Есть один человек. Он-то и дал наколку на этого "карася".

Не задумываясь над тем, что он делает, Василий сразу же бросился в погоню за налетчиками. Смахивая заливающую глаза кровь, он тем не менее был полон решимости догнать и задержать хотя бы одного из них. В крайнем случае помочь при задержании омоновцам, несущим службу у подъезда. Василий был уверен в том, что охрана, приставленная к Ане, просто проспала бандитов, что позволило тем незамеченными проникнуть в подъезд. Но вот только покинуть его так же незамеченными они бы уже не смогли – разбивший окно стул должен был не только разбудить охранников – во всем доме, а если точнее, то в двух соседних подъездах уже началось что-то похожее на панику. К такому здесь не привыкли.