Кирилл Казанцев - Ставок больше нет

– Что случилось? – спрашивает Коля, но тем не менее послушно останавливает машину – мало ли что...

– Я сейчас! – Женщина легко выпрыгивает из салона, не забыв прихватить с собой пакет собранных бутылок – на том месте, где работали, их оставлять нельзя. Бежит куда-то в сторону, где на углу дома у мусорных баков копошится какая-то темная масса.

– Не, ты слышал, Макарыч? – обращается водитель Коля к старшему, глядя вслед женщине. – Творческий конкурс не прошла! Интересно, у них там, в театральных, глаза есть?!

– Козлы, – лениво резюмирует старший. – Полные уроды. И нравственные деграданты.

Возле мусорного бака – пожилая женщина. Увидев приближающуюся к ней девушку, сжалась, замерла в испуге. Вдруг да из этого дома. А сейчас и девицы такие пошли, хуже мужиков...

– Возьмите, мать. – Девушка протягивает пакет, в котором что-то лежит. Старуха не спешит хватать то, что дают. Всяко бывает. Возьмешь вот так, а тебя потом и изобьют ни за что.

– Возьмите! – Девушка явно спешит, поэтому почти насильно втискивает ручку пакета в старческую ладонь, успевая ощутить резину тонких медицинских перчаток.

Избавившись от пакета, Лиля разворачивается и бежит назад, к машине. Только тогда старуха отваживается заглянуть в пакет. Того, что в нем находится, вполне достаточно, чтобы на сегодня закончить "работу" и вернуться домой.

Она поднимает глаза, чтобы поблагодарить эту незнакомую ей девушку, но машина, в которую она села, уже срывается с места. И, глядя вслед исчезающему в темноте автомобилю, старуха тихо шепчет:

– Спаси и сохрани тебя бог, доченька...

На этот раз Лом не задавал лишних вопросов – ни тогда, когда мотали круги по городу, ни тогда, когда избавлялись от засвеченного телефона...

В первый раз он открыл рот только тогда, когда "Нива" остановилась на одной из тихих улочек.

– И что теперь делать будем? – спросил он у напарника.

– Ждать, – ответил Ман.

– Чего ждать-то? – Сейчас в голосе звучала агрессия – Лом не понимал, что задумал его партнер. Нет, он, конечно, верил в его хитрость и изворотливость! Но весь замысел в целом оставался где-то за пределами его умственных возможностей. По его мнению, Ман только что "упорол косяк". Из того места, которое он назвал бабе, деньги взять будет невозможно – это даже он, Лом, соображал своим куцым умишком.

Не дождавшись ответа на предыдущий свой вопрос. Лом задал еще один:

– Что, плакали наши денежки?..

– С чего ты взял?! – Удивление Мана было искренним и безграничным.

– Ну а как мы их из той урны заберем?! Нас же менты в момент повяжут!

– А мы туда и не пойдем! – Ман насмешливо косился на партнера. И эта насмешка выводила Лома из себя.

– Слушай, ты можешь объяснить все по-человечески?! – буквально взвыл он.

– Тише! – Ман предостерегающе поднял руку. – Ты не ори, как ишак беременный! Говори спокойно и тихо – я ведь не глухой.

– Ну, за ишака!.. – напрягся.

– Ты лучше успокойся, – доброжелательно посоветовал ему Ман. – Нам с тобой драться сейчас ни к чему. Если хочешь, то потом, когда бабло заберем...

– Да как мы его заберем?! – повторил Лом в очередной раз все тот же вопрос.

– Короче, ты не напрягайся, – продолжал Ман. – На эту гребаную площадь мы не пойдем – нам там делать нечего. Там сейчас ментов – как собак на помойке! Рыщут, нас вязать готовятся. Но вот только хер у них пролезет! Мы, как говорил товарищ Ленин, пойдем другим путем!

– Это каким же?

– Давай не будем спешить. – Заметив, что напарник собирается выразить свой протест, Ман предостерегающе поднял руку. – Подожди! Я тебе отвечаю, что ты узнаешь все еще до утра! Отвечаю! А потом, если захочешь, сможешь даже меня прибить. Такой расклад тебя устроит?

– Хорошо, – скрепя сердце согласился Лом.

– Отлично! А сейчас давай поспим. У нас будет тяжелое утро.

Не услышав возражений, Ман откинул назад спинку сиденья и, скрестив руки на груди, прикрыл глаза. Через несколько секунд его дыхание выровнялось – он уснул.

Лом последовал его примеру, но только уснуть не мог – долго ворочался. Пытался думать. "Нет, Ман, конечно, голова, тут базара нет, – размышлял здоровяк. – Но вот только чего это он все шифруется, на нервах играет? Что-то кроит? Может быть..."

Догадка эта была такой неожиданной, что Лом аж подскочил на сиденье, с ненавистью глядя на спящего партнера. Вот же сука! Он и не говорит-то ему ничего потому, что боится, как бы Лом его не кинул! По себе судит, падло!