Михаил Нестеров - В бою антракта не бывает

Каменев опустился на кровать. Лицо его внезапно посерело, рука с зажженной сигаретой подрагивала.

– Не знал? Местная милиция откровенно плюет на приказы? Тебе были обязаны сообщить:

– Так вот, значит, зачем ты здесь, – перебил Андрей. – Хитро. Только не умно. А если бы я вступился за Сергея, будь он здесь?

– Убил бы обоих.

На самоуверенность гостя Андрей вяло махнул рукой.

– А что Марине сказать?

– Не только Марине, но и другим советую говорить только правду: познакомился, приехал, приценился и – отвалил. Маленький негодяй.

– Не противно сочетать приятное с полезным?

– Привык уже. – Романов подхватил сумку и еще раз выглянул в окно. – Пойдем, Андрей Викторович, Валерка уже и двигатель завел.

Сев в машину, Романов поймал на себе требовательный, как ему показалось, взгляд хозяйки. Костя махнул ей рукой, затем скрестил руки на груди: «Конец». И увидел облегчение в ее глазах.

Облегчение...

Почему облегчение? Ведь после разговора в гостевом доме Андрей не подходил к ней. Выходит, и она ничего не знает о смерти Сергея. А «охотник» уезжает, не сделав того, за чем прибыл на кордон.

Странно. Очень странно. Такое чувство, что эта женщина знает то, о чем Романов не догадывается. Как не догадывается и ее муж.

Костя не любил недомолвок. Он быстро нашел способ переговорить с хозяйкой с глазу на глаз и, попросив Андрея подождать, у него на виду вынул бумажник и извлек две сторублевки.

– Хочу отблагодарить хозяйку, – пояснил он, выходя из машины.

Андрей промолчал. Он ненавидел гостя, не представлял, как проведет с ним время в пути.

Лесник передал карточки наблюдений помощнику.

– Валерка, сдашь отчет, ладно? Не поеду я. Меня что-то тошнит.

Помня о ночной схватке с Романовым, Валерка смотрел на него с утроенной злобой.

– Чему вы радуетесь? – спросил Романов у хозяйки. – Знаете причину моего отъезда?

– А вы сами не знаете? – Женя улыбнулась и покачала головой. – А ведь причина очень близко.

Романов поторопил ее взглядом.

– Еще позавчера я узнала, кто вы, поэтому ваше пребывание здесь становится бесполезным. Почти двое суток вы чего-то словно ожидаете.

Романов не ожидал удара ниже пояса. А это был именно запрещенный прием. Он втянулся в эту игру с женщиной, примечал все мелочи, а такой позорный для себя факт – свое разоблачение – опустил.

– Спасибо, – процедил он сквозь зубы. – Но я съезжаю по другой причине. Мне. Здесь. Больше. Делать. Нечего. Ясно? Ответьте, ясно вам?

– Да. Я уже давно чувствовала, что Сергея нет в живых. А деньги оставьте себе, у нас это не принято.

«Чувствовала! Она, видите ли, чувствовала!»

Румын продолжал скрежетать зубами, не успевая провожать зеленую панораму: по ухабистой дороге Валерка гнал машину со скоростью семьдесят километров в час, и при этом каким-то чудом оставался на сиденье. А Романова бросало то в одну, то в другую сторону, и он машинально пригибал голову, забывая, что над ним нет крыши. С Жени он переключился на водителя, обозвав его ковбоем. В связи с этим не забыл стегнуть и себя.

Алексей Страхов отметил время, когда прибыл микроавтобус «Мицубиси» с охотниками из «Россугля»: четверть десятого. Видимо, уладив все вопросы в конторе усадьбы, они выгнали машину со двора. Однако отправляться не спешили. Эта задержка несколько озадачила майора. Все четверо (а их, по утверждениям администрации заповедника Светлый, должно быть именно четыре) нетерпеливо поглядывали на часы и надолго задерживали взгляд на уходившей под горку дороге, которая на расстоянии шестисот метров от усадьбы имела съезд на грунтовку, а та прямиком выводила на кордон Каменева. И Страхов сделал вывод: они поджидали лесничего – Андрея Каменева.

Страхов по рации предупредил основную группу своего отряда «загонщиков»

– Каменев должен отметиться в конторе. Проедет мимо вас – не трогайте его.

Страхову выпал шанс удовлетворить свое любопытство, которое он с трудом преодолевал: еще до откровенного расстрела охотников что-то узнать о них, увидеть на их лицах взбудораженность от предстоящей охоты. В этом желании, рожденном властью над этими людьми, проскальзывало что-то более значимое, чем само убийство.

В этом поселке сложно было не привлекать к себе внимание. Но близость конечной остановки автобуса, где было оборудовано место для торговли, зданием Центральной усадьбы, отделением Сбербанка и тремя коммерческими ларьками, превратила этот оживленный пятачок в неплохое место для наблюдения.