Сергей Соболев: Охота на волков (Живым не брать)

Несмотря на риск, такой замысел все же давал определенные шансы. Бегляев утаил лишь одно: оставлять в живых ветерана ГРУ после такой акции он не собирался.

Под его приглядом напарник, уже освобожденный от наручников, приоткрыл одну створку окна, и Бегляев стал разглядывать через оптику снайперской «СВД» затылки и спины милицейского руководства.

— Пошла последняя минута, — проговорил он. — Можешь начинать про себя отсчет!

Шувалов, находящийся в самой гуще событий, вынужден был в эти тревожные минуты довольствоваться ролью наблюдателя.

На просторном плацу ровными шеренгами выстроился личный состав бригады внутренних войск, почти полторы тысячи солдат, сержантов и офицеров. В мыслях своих они уже были далеко от подмосковного Хофрина, на земле Северного Кавказа, в непримиримой и непокорной Чечне.

На трибуне же расположилось руководство МВД: министр, двое его заместителей, включая генерал-полковника Калиничева, начальник штаба МВД, и.о. командующего внутренними войсками генерал Карабанов, а также командующий внутренними войсками Московского округа.

Церемония, в которой должен был принять участие глава российского правительства, заняла чуть более четверти часа и уже подходила к концу. Но никто из участников мероприятия даже не подозревал о том, что весь плац — в том числе трибуна — в эти мгновения просматривается через прицелы снайперских винтовок.

Когда министра под каким-то благовидным предлогом попросили сойти с трибуны — его тут же прикрыли своими телами сотрудники «лички», — Шувалов с облегчением перевел дух.

Но уже в следующее мгновение в ухе зазвучал миниатюрный динамик.

— Мы засекли снайпера! — раздался голос Мокрушина. — Нет, их двое! Попробуем аккуратно убрать...

Пятиэтажный дом, на который обратил внимание глазастый Леший, находился по другую сторону «бригадгородка», в соседнем микрорайоне. Он был точь-в-точь такой же, как тот, где расположились Кондор и его команда. Вероятно, эти два здания стали возводить одновременно, как бы для симметрии. Судя по всему, тот дом также не был заселен, потому что у торца стоял башенный кран, а на окнах, хотя и застекленных, никаких тюлей и занавесочек не наблюдалось.

В одной из обращенных в сторону плаца квартир третьего этажа были почему-то открыты окно и балконная дверь. Рейндж, которому Подомацкий передал «геовид», сумел вслед за Лешим разглядеть в мощную оптику два силуэта: один отчетливо просматривался в оконном проеме, другой вскоре обнаружился на балконе. И не столько просматривалось, сколько угадывалось: эти двое вооружены снайперскими винтовками.

Вот так «симметрия»...

— Занимайте позиции! — не оборачиваясь, скомандовал Мокрушин. — Нет ни секунды времени! Андрей, бери на себя того, что вышел на балкон! Леший, будешь давать целеуказания, ая...

Он не успел договорить, потому что внезапно раздался голос:

— Я держу другого!

— Анна...

— Не Анна, а старший лейтенант милиции!

Рейндж не стал спорить. Сам он накачан «Зеро» по уши и наверняка будет мазать. Подомацкий считается хорошим снайпером, но для дистанции, на которой предстоит «работать», нужно быть не просто хорошим снайпером, а суперстрелком.

В следующее мгновение Рейндж уже определил дистанцию до «целей»: семьсот двадцать пять метров — именно такие показания выдал дальномер принадлежавшего некогда Бегляеву «геовида».

— Готовы? Начинаю отсчет! Десять... Девять... Восемь...

Дольникова держала в перекрестье прицела «своего» — он выделялся на фоне оконного проема. Ей чертовски хотелось чуть опустить ствол — линия огня проходила практически над головами милицейских генералов, стоящих на трибуне. Кто-то из «масок» сказал ей, что на трибуне и люди, повинные в ее несчастьях. Может быть, и так... Скорее всего, так оно и есть. Но она еще раньше решила: месть — не для нее. Анна знала, хотя и неизвестно откуда, что существует закон возмездия и что все, кто этого заслуживают, будут так или иначе наказаны.

Поэтому и сделала для себя такой выбор.

«Семь... Шесть... Пять...»

...Бегляев принялся выцеливать крайнюю слева мишень на трибуне. В обойме его снайперского «AW» десять патронов. Это десять чьих-то смертей. Они будут валиться с ног, как кегли в кегельбане! Да, такой охоты у него еще никогда не было!

Но что-то все же неладно...

— Четыре! Три! Два!

Над плацем раздался марш «Прощание славянки». В голове же Кондора выстукивало только одно — попасть!