Михаил Серегин - Пациент мафии

– Опять апельсины! Все равно мне придется разделить их с голодными алкоголиками. Ты выбрасываешь деньги на ветер!

Марина сделала на лице серьезную мину и назидательно сказала:

– Это просто знак. Я подала тебе знак, а твое дело его заметить. Далее ты волен поступать с этим, как подскажет тебе совесть. И вообще, долг платежом красен. Не тебе одному присуще милосердие. Я тоже способна поддержать сирых и убогих…

– Супермен не может быть убогим, – возразил я веско. – И потом, я так до конца и не понял, какова смысловая нагрузка этих апельсинов. Долг это или знак?

– У тебя будет время подумать над этим, – засмеялась Марина. – Только не нагружай слишком сильно голову – это может тебе сейчас повредить.

– Вообще-то я готов выписаться хоть сегодня, – сообщил я. – Все равно меня здесь нечем лечить.

– Может быть, подождешь хотя бы до завтра? – спросила Марина. – Я сегодня не на машине. А завтра отвезла бы тебя домой.

– Домой просто или домой к тебе? – поинтересовался я.

На лицо Марины набежала тень. Она отвела от меня глаза и, подбирая слова, сказала:

– Володя, давай все-таки не будем изображать из себя флиртующих подростков. Здесь я только потому, что ты нуждаешься в поддержке. Между нами все давно и благополучно завершилось. Не надо повторять старые ошибки. Эта забава не для меня.

– Я вовсе не нуждаюсь в поддержке, – хмуро сказал я. – Я нуждаюсь в тебе. Может быть, ты и не веришь, но дело обстоит именно так. И старые ошибки я как раз не хочу повторять. Я не дам тебе уйти.

Марина печально усмехнулась.

– Ты в своем репертуаре, – сказала она. – Говоришь чуточку раньше, чем подумаешь. Вот как обстоит дело.

Она по-прежнему не доверяла мне до конца. Это было ее право – мое нерешительное поведение прежде было тому причиной. Но теперь я все-таки изменился и, как полагал, в лучшую сторону. Поэтому отступать я был не намерен, пока не пробью эту стену недоверия. Но сейчас я не стал спорить и только сказал:

– Уверяю тебя, ты ошибаешься!

– Может быть, – согласилась Марина. – Но, по-моему, это ничего не меняет… Ах, стоит ли говорить сейчас об этом!.. Главное, чтобы ты поправился. Я так переживала, когда узнала об этом несчастье! Тебе ужасно не повезло…

– В этой истории многим не повезло гораздо больше, – вздохнул я. – Интересно, как там Казарина?

– На твоем месте я бы все-таки держалась подальше от этих людей, – сказала Марина. – Кто знает, чем все это может дальше обернуться?

– Но ведь все нити теперь в руках ФСБ, – заметил я. – Кому я интересен?

– Если бы они сразу к ним попали! – с сожалением сказала Марина. – А то ведь ты сначала опутал этими нитями пол-Москвы… Да и в глазах ФСБ ты – чересчур подозрительная фигура… Тебя, кстати, никто не навещал оттуда?

– Нет. Они проявляют по отношению ко мне удивительное бездушие.

– Наоборот. По-моему, они тебя щадят.

Она немного помолчала, а потом сказала, словно извиняясь:

– Ладно, мне надо бежать. Если хочешь, я приеду завтра за тобой на машине.

– Очень хочу! – сказал я.

– Значит, жди меня часа в два, – пообещала Марина. – Ну, привет! Выздоравливай!

Она помахала мне рукой, повернулась и быстро пошла через вестибюль. Стук ее каблучков рассыпался под высокими сводами стрекочущим эхом. Я зажал пакет с апельсинами и вернулся в палату. Алкоголики обратили ко мне тоскующие взоры и деликатно закашлялись.

– Пользуйтесь, черти! – сказал я и пошел искать лечащего врача.

Он сидел в ординаторской и строчил историю болезни.

– Выписывайте! – без колебаний заявил я.

Коллега поднял на меня усталые глаза и некоторое время вспоминал, кто я такой.

– Выздоровели? – сказал он наконец с удовлетворением. – Рано!

– Долечусь дома, – пообещал я.

– Хорошо, – кивнул врач. – Сейчас я вас оформлю, а вы пока найдите кастеляншу и получите одежду, чтобы вам потом не канителиться.

Он знал, что говорил, – на поиски кастелянши и прочее у меня ушло не меньше часа. Костюм мой был помят, а в некоторых местах и перепачкан. Даже пятна крови были на нем. В сочетании с перевязанной головой он производил неизгладимое впечатление.

Переодевшись, я опять отправился в ординаторскую. Коллега вручил мне выписку и больничный лист.

– Передадите больничный в поликлинику, будете наблюдаться амбулаторно… Да что я вам объясняю, вы и сами все знаете! Желаю скорейшего выздоровления! И берегите голову!

Я поблагодарил его и поскорее покинул больницу. У меня еще побаливала голова, и я не слишком прочно стоял на ногах, но, когда вновь оказался на московских улицах и почувствовал на лице жар послеполуденного солнца, – я словно ожил.