Михаил Серегин - Всегда летальный диагноз

Он хохотнул и продолжил, повторив:

– М-да, не выходит, кроме самих оперированных… Они выходят с новой физиономией и растворяются в человеческой массе. И больше от них нет никакого толку… Абсолютно никакого! И знаете, что я придумал? – В полумраке сверкнули его глаза. – Я решил организовать безотходное производство!

– Вы решили варить из пациентов мыло? – спросил я.

– Что за глупое предположение? – рассердился Заболоцкий. Все-таки с чувством юмора у него было на удивление скверно. – Ничего удивительного, что с вашим интеллектом вы ничего не добились в жизни! Держу пари, что на операцию для своей подруги вы брали деньги взаймы.

– Брал! – признался я.

– Мне жаль ваших кредиторов. Плакали их денежки. Кстати, ведь вас направил ко мне, кажется, Штейнберг, не так ли? Откуда вы его знаете?

– Я работаю под его началом.

– Правильнее будет сказать: работал, – уточнил Заболоцкий.

– Не будем придираться к словам! – попросил я. – Надеюсь, Борис Иосифович не является вашим сообщником?

– Попрошу вас сменить лексикон! – рассердился Заболоцкий. – Что за бандитская терминология! Нельзя считать человека преступником, если он идет в ногу со временем. Лично я готов простить что угодно, кроме низкого интеллекта. Вот бедная Юлия! Всем она была хороша, но умишком, увы, не блистала! Рано или поздно она должна была плохо кончить. В данном случае ей еще повезло!

– Да, повезло девчонке! – поддакнул я. – В жизни редко выпадает такая везуха. Практически один раз.

– Вы опять упражняетесь в идиотизме? – вспылил Заболоцкий. – Это начинает меня раздражать!

– Ну-ну, не буду! – покладисто сказал я. – Расскажите про безотходное производство…

Заболоцкий заговорил не сразу. Мой идиотизм вывел его из равновесия. Он дулся еще пару минут, но потом все-таки продолжил. Видимо, специфика его подвигов не давала ему возможности выговориться прежде, и теперь он лихорадочно наверстывал упущенное. В кои-то веки еще он мог найти столь благодарного и безответного слушателя!

– Мне пришла в голову мысль, – значительно сказал он, – что при определенной постановке дела можно получить с криминальных пациентов двойной доход. Как я рассуждал? Раз кто-то прячется, значит, кто-то ищет, верно? Оставалось только выяснить – кто? И сколько он готов заплатить. Здесь мне очень помогла Юлия. Я не одобрял ее круга знакомств, но надо признать, что информацию она поставляла бесценную!

– Ага, значит, вы укладывали на койку бандитов, которые прятались, брали с них деньги за лечение, а потом тоже за деньги продавали другим бандитам, которые их искали, так?

– Ну, схему вы нарисовали упрощенную, но, пожалуй, верную! – самодовольно сказал Заболоцкий. – Главное было не афишировать себя. Вся информация передавалась опосредованно, намеками, за предоплату. Но и мы никогда не подводили – информация всегда была точной, пути отхода обеспечивались, свидетелей не было. Все шло прекрасно, пока не влезли вы! Ума не приложу, как вы разнюхали? Признавайтесь, кто вам стукнул?

– Вы не поверите, но это вышло совершенно случайно, – ответил я. – Конечно, упускать такой случай не хотелось, и я постарался выжать из него все возможное…

– Ума не приложу, как вы узнали, что в этом замешан Краснов? – с интересом спросил Заболоцкий. – И как вы его сумели найти?! Я же знаю, что вы были на пожаре!

– Мне сказал Миллер, – легкомысленно ответил я. – Мне удалось его запугать.

– Врете, – спокойно заметил Заболоцкий. – Миллер не знал, чем мы с Юлией занимаемся.

– Соврал, – согласился я. – У меня тоже есть знакомые уголовники, понимаете? Иногда ложатся в отделение, контакты завязываются…

Заболоцкий внимательно посмотрел на меня.

– Мы же договорились – откровенность за откровенность! – с упреком сказал он.

– Ну извините, – смущенно пробормотал я. – Не привык еще… к откровенности…

– Да, человек вы скользкий, Ладыгин! – с удовольствием заключил Заболоцкий. – Я это еще тогда понял, когда Юлия сказала, как вы за ней ходите. Она рассчитывала вас припугнуть, но, к сожалению, оказалась чересчур самоуверенной. Надо было поступить с вами жестко с самого начала, Ладыгин!

– А вы никогда не думали о том, что Малиновская могла сама поступить с вами жестко? – спросил я. – Ведь эти ее знакомства…

– Нет! Она была не настолько глупа, – возразил Заболоцкий. – Что могли дать ей эти знакомства? А я мог дать ей положение, уверенность в завтрашнем дне, а в перспективе – даже безоблачную жизнь за рубежами нашей родины…