Михаил Серегин - Последняя стрелка

Тот развернулся на девяносто градусов. В первую секунду человек в маске даже не понял, что произошло, а затем взвыл от боли. Мужчина выронил автомат и завалился на бок, схватившись обеими руками за простреленную ногу. В ту же секунду Полунин вскочил и направил пистолет в сторону еще двух бандитов.

– Только пошевельнитесь, – тяжело дыша, проговорил он. – Тут же продырявлю! Оружие на землю, падлы! – И, когда бандиты выполнили приказ, Полунин поманил одного из них пальцем. – Иди сюда. Быстро!

Спрятавшись за мужчиной в маске, словно за щитом, Полунин попятился от подъезда. Отойдя на несколько шагов, он увидел стрелка в окошке лестничного пролета. На лице его тоже была маска, но Владимир не сомневался, что это тот же самый белобрысый тип, который возглавлял оба предыдущих нападения на него. Владимир жестко усмехнулся и продолжил пятиться к машине.

Стрелок не опускал автомата, стараясь держать противника под прицелом. А когда Полунин уже почти добрался до джипа, в окошке рядом с головой автоматчика появилась еще одна, и Владимир замер от удивления, узнав Батона!

– Ах ты, сука! – услышал Полунин крик позади себя и следом несколько выстрелов из пистолета.

Стрелок в окошке оказался расторопным. Он мгновенно отпрыгнул в сторону, скрывшись из виду, а вот Батон выстрелов явно не ожидал. Даже когда первая пуля высекла щепки из остатков оконной рамы, он не пошевелился, глядя на стрелявшего в него Фиксатого с открытым ртом. А затем пули настигли и его.

Первая попала в правую ключицу, развернув Батона вокруг своей оси. Вторая оторвала у него левое ухо, а третья ударила в основание черепа и, раздробив кость, выплеснула мозги на стену подъезда. Батон был мертв еще до того, как его почти обезглавленное тело с глухим стуком свалилось на бетон лестничной площадки.

Полунин выругался и отшвырнул от себя захваченного бандита. Одним быстрым движением он развернулся и, распахнув дверцу джипа, прыгнул внутрь. Уже поворачивая ключ зажигания, Владимир распахнул дверцу с противоположной стороны.

– Быстро в машину! – приказал он Фиксатому и, увидев, что тот наступил на порожек, дал задний ход.

Почти в тот же момент в окне лестничного пролета второго этажа вновь появился стрелок с автоматом. На секунду между ним и тронувшейся с места машиной оказался отпущенный Полуниным бандит, спешивший убраться с открытого места. Но его присутствие не остановило стрелка. Взбешенный выстрелами Фиксатого, он дал короткую очередь по джипу, не обращая внимания на размахивающего руками сообщника.

Пули прошили его грудь, словно мешок с тряпками, с чавкающим звуком вылетев из спины. Бандита отбросило назад, и ноги его взлетели выше головы, но Полунин уже не видел этого. Несколько пуль «калашникова» пробили борт «Чероки» навылет, и одна из них зацепила шею Владимира.

Полунин вскрикнул и, попытавшись зажать ладонью рваную рану, из которой хлестала кровь, на секунду потерял управление. Джип, уже успевший набрать приличную скорость, ударился задним бампером о скамейку, вкопанную в землю неподалеку от выезда со двора.

Машину сильно тряхнуло, бросив Полунина и Фиксатого на приборную панель. На секунду показалось, что джип сейчас окончательно остановится, но он, оставив на земле покореженный бампер, вырвал с корнем скамейку и рванулся к выезду со двора. Только тогда Фиксатый заметил кровь, струящуюся из-под руки Полунина.

– Иваныч, тебя зацепило! – воскликнул он. – Стой. Я сейчас помогу!

Скривившись от боли, Полунин рявкнул:

– Надо делать ноги! Быстрее!

И все же Виталий, перебравшись на заднее сиденье, схватил аптечку и попытался остановить кровь, с трудом оторвав ладонь Полунина от раны на шее. Владимир попытался сосредоточиться на дороге, превозмогая боль.

Машину Полунин остановил лишь минут через десять. Свернул в какой-то проходной двор и заглушил двигатель. Кровь продолжала течь из раны. И хотя она уже не била фонтаном, Фиксатый едва успевал менять тампоны. Зажав между колен рулон бинта, он отрывал от него большие куски и прикладывал к ране.

– Иваныч, тебе нужен врач, – тяжело дыша, проговорил Виталий, едва машина остановилась. – Ты кровью можешь истечь!

– Ни хрена. У меня ее много, – попытался усмехнуться Полунин. Но попытка растянуть губы вызвала новый всплеск боли в поврежденной мышце, и Полунин едва сдержал стон. – С раной сами справимся. Пуля вскользь прошла, так что ничего страшного. И никакой паники. Ясно?