Михаил Серегин - Стриптиз на дорогах

Из всех приборов действовало только рулевое управление. Эльвира Максимовна свернула к обочине, где автомобиль тихо остановился.

– Ну вот, – проговорила Эльвира Максимовна, – приехали…

– А что случилось? – спросила Саша. – Как будто бензин кончился…

– Ты же сама видела, как его заправляли… Здесь все управление на электронике. И оно почему-то вырубилось. Черт знает, что такое…

Эльвира Максимовна вылезла из машины. Саша последовала за ней.

– И ведь ни одной машины, – пробормотала Эльвира Максимовна, закуривая. – Что же нам теперь с тобой – до вечера здесь куковать?

Она достала из сумочки сотовый телефон, включила его, попыталась набрать любой номер, прислушалась – из динамика доносился только едва слышный хрип.

Эльвира Максимовна поморщилась и швырнула телефон на заднее сиденье.

– Может быть, открыть капот и посмотреть? – предложила Саша. – Вполне вероятно, что можно что-нибудь исправить…

– Да что исправить-то?! – рассердилась даже Эльвира Максимовна. – Можно подумать, ты что-то понимаешь в этом! Исправить… Вон кто-то, кажется, едет, – проговорила она, пристально всматриваясь в затянутую жаркой колеблющейся пленкой ленту дороги. – Грузовик вроде бы… Проголосуем – поможет. Заплатим ему, если что уж…

Саша обогнула машину и встала у левой стороны капота рядом с Эльвирой Максимовной. Они смотрели на неторопливо приближающийся грузовик, а у Саши зрело в груди беспокойное, какое-то непонятное еще чувство, которое понятным ей стало лишь тогда, когда грузовик подъехал настолько, что можно было разобрать черты лица сидящего за рулем водителя.

Черная повязка через все лицо и черная борода. Саша испуганно поднесла ладонь ко рту. Эльвира Максимовна тоже узнала этот грузовик и руки поднимать не стала.

Грузовик пролетел мимо них.

– Слава богу, – выдохнула Саша. – Вы помните этого водителя?

– Который нас ночью чуть не убил? – уточнила Эльвира Максимовна. – Помню, конечно…

– Хорошо, что мы не стали его останавливать и он мимо проехал…

– Не радуйся раньше времени, – странно огрубевшим голосом проговорила Эльвира Максимовна.

– Что?.. – прошептала Саша, оборачиваясь туда, куда обернулась Эльвира Максимовна.

Грузовик доехал до того места, где дорога немного расширялась, сбавил скорость, развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился, словно зверь, приготовившийся к прыжку.

Казалось, водитель раздумывает, как ему поступить с попавшими в трудное положение путешественницами. От грузовика до мертвой спортивной машины было не меньше трехсот метров, прошло около пяти минут после того, как остановился грузовик.

– Что он делает? – шепотом спросила Саша у Эльвиры Максимовны. – Зачем он там остановился? Мне страшно… Развернулся в нашу сторону и стоит.

Прошло еще несколько минут. Грузовик неподвижно стоял на месте. Для Саши это было намного страшнее, чем если бы он стал к ним приближаться. Она не могла оторвать глаза от замершего грузовика. Водителя через трехсотметровую толщу мутного душного воздуха и запыленное стекло видно не было совсем.

– Наконец-то! – хрипло выговорила Эльвира Максимовна и тут же закурила, нервно втягивая в себя приторный ментоловый дым. – Кто-то еще едет… Посмотри – вроде как джип едет?

– Джип, – подтвердила Саша; мельком глянув, она снова повернулась к страшному грузовику.

Заметив стоящий на обочине спортивный автомобиль и отчаянно размахивающих руками женщин, джип сбросил скорость и подъехал к ним.

Как только джип остановился рядом с ними, грузовик вдали снова пришел в движение. Он опять развернулся и неторопливо покатил дальше – своей дорогой.

Саша не смогла удержаться от облегченного вздоха. Эльвира Максимовна уже объясняла что-то вышедшему из джипа мужчине.

Саша повернулась к ним, когда грузовик совсем скрылся из вида.

Джип оказался не каким-нибудь, а «Лендровер». Правда, запылен он был и запущен до такой степени, что можно было подумать, что автомойки или даже простой тряпки он не знал никогда.

Водителю джипа было лет тридцать пять. Короткие жесткие волосы, беспорядочно торчащие в разные стороны, производили впечатление не неряшливой копны, а супермодной прически. Лицо водителя было того типа, о котором обычно говорят, что оно выдолблено из камня, хотя, присмотревшись, Саша поняла, что каменной может быть только выпирающая вперед нижняя челюсть. Остальная же часть лица, как только ее владелец начинал говорить, приходила в живейшее движение – двигались губы в такт вылетающим из них словам, двигались брови в такт губам, двигались в такт бровям складки на коричневом лбу, а нижняя челюсть, которой полагалось выговаривать слова, казалась совершенно неподвижной, и давала все основания для предположения о том, что мозг водителя джипа находится именно в ней, а не за скользящими извилистыми морщинами коричневого лба.