Михаил Серегин - Кукла для утех

Сергей Петрович, не меняя позы, кропал что-то на бумагу, в то время как Дарья не знала, куда себя деть.

– Может, я пойду? – спросила она.

– Идите, – бросил он, не поднимая головы.

Она вначале не поверила, потом тихо поднялась.

– Отставить! – крикнул следователь так, что она вздрогнула. – Куда?! Сядьте на место.

– Но вы ведь сказали…

– Мало ли что я сказал. Заработался. Присаживайтесь. Скоро поедем спать.

– Что вы себе позволяете?! – возмутилась Данилова.

Он прищурил глаза и внимательно посмотрел на нее.

– Может, в камеру изволите? Что-то не вижу энтузиазма. К тому же вас никто насиловать не собирается. Не волнуйтесь.

– В первый раз встречаю такую меру пресечения.

– Дура! – воскликнул он. – Симпатичная девка и в то же время дура! Не могу я тебя отпустить, не могу. В камеру сажать не хочу. Нечего тебе там делать. Будь добра, не играй на нервах.

Сев на свое место, она продолжила чтение. Куда же ей, бедняжке, деваться?

Однокомнатная квартира капитана была некой противоположностью уютному гнездышку Дарьи. Ремонт не проводился здесь лет десять. Мебель старая. На кухне раковина, плита, шкаф для посуды сорокового года рождения, крохотный холодильник, обшарпанный стол и три табуретки.

– Я буду спать на раскладушке, в кухне, – вещал он из коридора, – а ты в комнате, на диване.

– И часто вы приглашаете подозреваемых к себе домой? – Дарья, стоя посреди кухни, морщила нос всякий раз, когда видела грязь, то есть она не прекращала кривиться. Созерцание запущенности угнетало ее.

Он вошел на кухню в брюках, майке и тапочках.

Холостяцкое соцнакопление немного выпирало вперед, но вместе с тем она не могла не отметить мощные плечи и развитую грудную клетку.

– Вы думаете, то, что я сейчас делаю, доставит удовольствие моему начальству? – он открыл холодильник и достал пяток яиц. – Нечего стоять, поставьте чайник.

– А вам это доставляет удовольствие?

Он хмыкнул.

– Мне бы доставило удовольствие общение с такой женщиной, как вы, но карты сейчас легли так, что нам с вами даже думать не стоит о каких-либо иных обстоятельствах.

Дарья зажгла газ.

– Хотите сказать, что это вы не должны думать об иных обстоятельствах. Я же могу позволить себе внутренне все, что угодно.

– Рад за вас, – под хруст скорлупы одно яйцо за другим вытекали на сковородку. – Что это за история со стрельбой?

– А, – она постаралась говорить как можно развязнее, – все началось с того, что у приятеля украли машину.

– В общем, старая история, которая набила вам оскомину. Только после нее вы сразу купили новую иномарку.

– Вы просто образец такта и понимания. Такие люди встречаются нечасто. Неудивительно, что вы неженаты.

– Да был я женат. Только все это закончилось десять лет назад. Она не смогла ждать.

– Дети?

– Мальчишке скоро пятнадцать. Пиво будете?

– Мне хватит на сегодня. Как вы завтра передо мной извиняться будете, Сергей Петрович? Я ведь ни при чем. И экспертиза это докажет. Никаких ядов в теле Иванова не найдут.

– Откуда вы знаете фамилию покойного?

– Его мать сказала.

«Чуть не вляпалась по уши. Зачем капитану знать, что я познакомилась с Витей в "Пегасе"? Абсолютно незачем».

– Предположим. Вы сегодня будете спать на диване, а не на нарах. Это вам надо меня благодарить.

Он смотрел на нее, она – на него. Ненависти во взглядах не было, что в этой ситуации можно было считать большим плюсом.

– Надеюсь, у вас найдется комплект чистого белья? И вы не будете брать штурмом душ, пока я готовлюсь отойти ко сну?

– Не о чем волноваться. Отойдете по полной программе, – он взял быстро опустевшую сковородку и пошел к раковине.

– Никогда бы не подумала.

– Я тоже.

В частном доме на окраине Заводского района в первом часу ночи все еще горел свет.

– Димочка, он умер, Димочка. Ты говорил, что ничего не случится, – она стояла перед ним и размазывала тушь. – Я погубила человека. Что мне теперь делать?

– Молчать, – молодой человек небольшого роста, чья поросшая жесткими черными волосами голова напоминала кочан капусты, вытаращил глаза. – Никому ни слова. Его могли просто убрать. И ты здесь вообще ни при чем. И не надо нагнетать страсти. Давай, – крепкая пятерня очертила в воздухе дугу, – лапочка, я по тебе соскучился.

Она послушно стала снимать с себя одежду. На пухленьком симпатичном личике не отразилось никаких эмоций. Раздеться перед мужчиной для Веры было так же просто, как выпить стакан сока.