Михаил Серегин - Маркиза из стриптиза

– Слушай, Эдди! Мы по-быстрому за хавчиком сгоняем, а ты тут покури пока. На тебе трубу, – он протянул свой сотовый фотографу, – номер Борька знаешь?

Тот утвердительно кивнул.

– Так в случае чего звони, мы мухой прилетим! Да оставь ты фотоаппарат в тачке, не будешь же с ним ночью среди елок болтаться! – Ребята невольно рассмеялись над Эдуардом, машинально чуть не прихватившим с собой верный «Никон».

– Привычка, – буркнул он, досадуя на свой промах, и вылез из машины.

Шум мотора вскоре затих в темноте. Эдик хотел закурить, но вспомнил, что зажигалку он отдал в кафе Игорю и тот позабыл ему ее вернуть. Он повертел в руках сигарету и, подумав, направился в сторону двух мужчин, стоящих около темной «Хонды» и весело беседующих о чем-то своем.

Подойдя ближе, он услышал обрывок фразы: «…ну теперь Карабан до утра гулять будет!» При появлении фотографа оба разом замолчали. Услышав просьбу, один щелкнул зажигалкой. Прикурив, Эдуард, провожаемый пристальным взглядом примолкнувшей пары, решил обойти коттедж, осмотреть его со всех сторон. Так же, как и Борис, он не верил, что Валентина со своим сегодняшним кавалером быстро покинут гулянку, развернувшуюся к тому времени вовсю.

Через балкон второго этажа музыка громкой волной вываливалась в темноту переулка. К ней примешивался громкий смех, визг, топанье – в общем, все атрибуты российской гулянки, когда сперва пьется и жрется немерено, а потом начинаются танцы до упаду, битье посуды и пьяных морд. На случай последнего в саду, да и наверняка в самом особняке было расставлено изрядное количество крепких молодых людей в белых рубашках с короткими рукавами и темных брюках.

С тыльной стороны этот мини-дворец не был освещен. Красивые фонарики располагались по всему периметру ограждения, состоящего из квадратных столбов красного кирпича и кованой решетки, закрепленной между ними, но работали только те, что находились с фасадной стороны здания.

Эдуард завернул за угол. Левая сторона тонула в полумраке. Светилось лишь одно окно на первом этаже. Через плотные портьеры свет скупо выбивался наружу. Эдуард дошел почти до следующего угла и, затянувшись, отправил щелчком чинарик в темноту. Тот прочертил дугу и пропал во мраке.

– А что, если он не пойдет? – неожиданно расслышал фотограф. Разговаривающих видно не было, лишь два сигаретных огонька светились метрах в двадцати, у дальнего угла особняка. Следующий коттедж стоял метрах в пяти, оставляя между двумя оградами лишь неширокий проезд, и полностью тонул в темноте.

– Пойдет! Вы говорите, он бабник? Так Валентина сейчас такой стриптиз забабашит, там все мужики с ума сойдут! – уверенно отвечал еще один голос.

– Ваше дело, – равнодушно отозвался первый. Помолчал и добавил: – Девка и впрямь клевая. Не жалко мочить?

– Это не моя забота! У Штыка хватает, кому этим заниматься. Моя задача свести ее с «клиентом». А если тебе ее жалко, можешь попросить за нее у Альберта Викторовича. Лично я этого делать не собираюсь.

– Мне до вашей мокрухи вообще дела нет! Штык пускай сам решает свои кадровые вопросы. Меня его проблемы совсем не интересуют.

– Я вас прекрасно понимаю, – пробормотал второй. Судя по тону, он чувствовал себя неуверенно.

Эдуард, внезапно догадавшийся, что речь идет именно о них, вжался спиной в крайний столб, боясь пропустить хоть слово.

– А за что Штык решил приговорить красотку? Я видел ее как-то. Работает классно.

– Говорит, слишком нос задрала. Путается с кем не надо бы. Дерзить начала. В общем, зарвалась девочка. А знает много. – Голоса приблизились настолько, что, хоть мужчины говорили негромко, отчетливо слышалось каждое слово.

– Ладно, хватит об этом. Пошли лучше посмотрим. Последнее выступление как-никак!

Эдуард почувствовал себя совсем скверно. Он осторожно глянул в направлении удаляющихся мужчин, только что так мило беседовавших за особняком.

В одном из них фотограф признал человека, с которым приехала Валентина. Второго он видел впервые. Сейчас они зачем-то остановились под фонарем, и из своего укрытия Эдди сумел их рассмотреть достаточно хорошо.

О чем они разговаривали, расслышать фотограф уже не мог.

Кровь стучала в висках. Эдди сжал что было сил голову ладонями.

«Это уже не игрушки! – от одной мысли о возможности соучастия в убийстве его кидало в дрожь. – Надо Вальку как-то предупредить!»

Обойдя здание с темной стороны, он обогнул второй коттедж и вернулся к тому месту, где десять минут назад вышел из машины Бориса.