Михаил Серегин - Облава на волка

Вот поэтому Щукин, изложив все, что хотел, выжидательно уставился на Ляжечку.

– Н-ну… – проговорил Ляжечка, – мне кажется, Колян, что ты прав. Ситуация и на самом деле нестандартная. Непредвиденные обстоятельства, хуе-мое… Хорошо, Колян! – Видимо, пришедшая в голову Ляжечки мысль была настолько удачна, что он моментально снова повеселел и хлопнул Щукина по колену. – Не бзди, волк! – воскликнул Ляжечка и захохотал, показывая желтые зубы. – Прорвемся! А проблему твою я решу вмиг.

– Это хорошо бы, – сказал Щукин, думая о деньгах. – Надеюсь, Толик, ты понял, что я имею в виду?

– А как же? – хмыкнул Ляжечка. – Чего тут непонятного? Пацану трудно и требуется некоторая… – он хитро прищурился на Щукина, – некоторая поддержка, так?

– В самую точку, – сказал Щукин, – и желательно немедленно.

– Немедленно так немедленно, – неожиданно легко согласился Ляжечка. – Сейчас я отъеду на часок и обо всем договорюсь. А к тебе придут.

– С поддержкой? – осведомился Щукин.

– Ага. На-ка вот тебе на всякий случай номер моего мобильного. Боюсь, мы больше с тобой не увидимся сегодня… Так что, если какие проблемы у тебя появятся, – звони.

– Ладно, – снисходительно согласился Николай и отставил в сторону бутылку пива, – а я пока в сортир схожу.

Ляжечка тоже поднялся.

– Давай, – сказал он, – а мне как раз с Лилькой потолковать пора…

– Как он? – спросил Семен, при появлении доктора поспешно гася сигарету.

– Состояние тяжелое, – сказал доктор, высокий нескладный мужчина с одутловатым лицом и клочками цыплячье-желтых волос на голове, – тяжелое, но стабильное.

Семен тоскливо покосился на закрытую дверь в комнату, где находился Филин. Во рту его горчило от наспех выкуренной сигареты, но если бы это было единственным неприятным ощущением на сегодня, то Семен был бы просто счастлив.

– Это хорошо или плохо? – спросил Семен, прекрасно, впрочем, понимая, что тяжелое состояние легким назвать нельзя.

– И да, и нет, – качнул головой доктор и оглянулся. – Где бы мне руки помыть? – спросил он.

– В ванной, где же еще… – быстро ответил Семен. – А скажи…

Но доктор уже направлялся в ванную, покачивая на ходу своим нескладным телом, словно больная утка. Семен тут же закурил еще одну сигарету.

Что-то несуразное произошло сегодня ночью. Несуразное и странное. Они должны были перехватить Лилю и в тот же день отправиться обратно. Похитители Лили вряд ли могли знать о том, что на них именно в этом месте и именно в это время готовится покушение. А когда Семен убедился, что Лилю сопровождает только один человек, то посчитал всю операцию настолько легким делом, что подумал – он вполне мог бы справиться и один. И незачем было тащить в Питер три машины с оравой братвы. Бросить на дорогу какую-нибудь херню, дождаться, пока сопровождающий Лили выйдет из машины, и мочить его.

Легко и просто.

Но на деле все оказалось вовсе не легко и куда как не просто.

Словно предчувствуя грядущие неурядицы, Семен решил подстраховаться и отправил Филина в обход, а сам с Петей отвлекал внимание, явившись в свете фар этой дурацкой серой «Нивы». Пока сопровождающий соображал, что к чему, незаметно подкравшийся со стороны Филин должен был шлепнуть его и подать сигнал Семену.

Но этот неведомый сопровождающий оказался как-то чересчур ловок. Он умудрился быстро сориентироваться в ситуации – заметил Филина и подстрелил его. А потом подстрелил и Петю Злого. Ну, Петя отделался легко: пуля прошила ему мякоть правой руки, так что теперь Петя Злой выглядит потешно – обе руки у него перевязаны, как у мумии.

А вот Филин…

С ним сложнее. Пуля попала ему в грудь, и хоть никаких органов, важных для жизнедеятельности организма, не повредила, Филин потерял сознание и, когда Семен подобрал его, он уже истек кровью.

И врезал бы Филин дубаря еще по дороге к городу, если бы Семен не перевязал ему умело рану и если бы Петя не поддерживал всю дорогу, шепча на ухо что-то совсем не важное, чтобы человеческими словами удерживать тоненькую нить, все еще связывающую Филина с этим миром.

Кто был этот неизвестный, который сопровождал Лилю и подстрелил Петю Злого и Филина? Ни лица, ни еще чего-то определенного не заметил и не запомнил Семен из облика незнакомца – только идиотскую бороденку, всю обмякшую от воды и грязи…

«Может быть, охранник профессиональный? – размышлял Семен, оглядываясь на дверь ванной, где шумела вода и кряхтел отчего-то доктор. – Как он ловко управлялся с оружием и вообще… ориентировался… Не похоже на тех уродов, у которых мы пытались отбить Лилю, когда ее похитили. Ну, тогда у нас ничего не получилось потому, что положение было явно не в нашу пользу, да и перевес у них был и по численности, и по оружию… Мы ведь ничего такого с собой прихватить не успели. Зато двух уродов уложили. А сейчас… Этот… незнакомец был один, однако умудрился отбиться, да еще как отбиться! Моих ребят подстрелил!»