Сергей Зверев - Двойной агент

– Бывало и получше, – донесся глухой голос из-за заднего сиденья джипа.

Езда в тесном багажнике «Чероки» удовольствия Алексу не доставляла. Ноги вытянуть было нельзя, не хватало места, а и без того болевшая спина быстро затекала. Он, с трудом шевелясь, искал удобную позу, но это ему никак не удавалось.

– Ничего, потерпи, скоро приедем, – успокаивал его священник.

– Как там насчет «хвоста»? Следишь? – спросил его Алекс.

– Пока все чисто. Я специально сделал круг – никого. Так, приехали. Сейчас я пойду куплю телефоны. Лежи тихо, здесь место людное.

Джип остановился, двигатель заглох, закрываясь, хлопнула передняя дверь. Пока машина ехала, было еще терпимо: повороты, покачивания, хоть какое-то движение. Теперь же лежать в тесном темном закрытом закутке было совсем плохо, да еще начала подниматься температура.

Наконец, Антонио вернулся.

– Все. Купил. Ну что, звонить? – спросил он Алекса, выезжая со стоянки.

– Конечно! Чего оттягивать неизбежное?

– Ты не хочешь с ней встречаться?! – удивленно спросил его священник.

Алекс и сам не знал, чего он сейчас хочет. Все это время он мало о ней думал, не до того было. Во всяком случае, он совершенно не хотел, чтоб она была здесь, на этом острове, но она уже здесь, и что толку говорить о том, чего он хочет. Надо просто действовать сообразно обстоятельствам, а там видно будет. Но вопрос «Как она оказалась здесь?», и что это могло означать, не давал ему покоя.

– Звони-звони, – проговорил он, стараясь перевернуться на бок.

Антонио набрал номер, разговора Алекс не слышал, мешал городской шум и противно воющий, давно не ремонтированный задний мост джипа. Как только Антонио набирал более-менее приемлемую скорость, мост заводил свою заупокойную песню, будто предчувствуя скорую кончину. Алекс расслышал только последнюю фразу священника: «Хорошо, я сейчас подъеду».

– Ну, что там? Где она? – спросил он Антонио, когда машина остановилась на светофоре.

– Недалеко, в двух кварталах отсюда, в муниципальной больнице, – ответил священник, включая скорость.

Мост опять завыл.

– А что с ней? – обеспокоенно спросил Алекс, стараясь перекричать шум.

– Да не кричи ты так. Я тебя отлично слышу, – сказал Антонио. – С ней ничего, просто она решила, что тебя почему-то следует искать в больницах.

«А вот это уже интересно! С чего это она принялась разыскивать меня по больницам?» – подумал Алекс, а вслух сказал:

– Слушай, когда ее встретишь, не говори, что я здесь, в машине… Потом, когда приедем. Там уж и…

Фразу он не закончил, священник, резко свернув налево, остановил машину.

– Все, я пошел. Вон она стоит, жди, – сказал он, захлопывая дверь.

Ждать Алексу пришлось недолго, буквально через минуту кто-то сел на переднее пассажирское сиденье, затем хлопнула водительская дверь, и он услышал знакомый голос Элеонор, его-то уж он перепутать не мог.

– Спасибо, святой отец! Я уже потеряла надежду, – говорила она.

– Надежду, дочь моя, никогда терять не надо. Господь милостив, – наставительно ответил ей Антонио.

При этих словах священника Алекс улыбнулся: «Знала бы она, кто этот проповедник на самом деле!»

– Как он? Что с ним? Он здоров? – выдала серию вопросов Элеонор.

– Немного болен, но теперь, я думаю, это уже не опасно, – неопределенно ответил Антонио и вырулил на улицу, набирая скорость.

Мост тоскливо завыл, глуша голоса говоривших, Алекс мог с трудом разобрать лишь отдельные слова. Диалога из них составить было невозможно, да и нужды в этом особой не было. Автомобиль выехал из города, Антонио увеличил скорость, и мост завыл невыносимо. То ли от этого воя, то ли от все – возрастающей головной боли Алекс перестал прислушиваться и впал в полузабытье, из которого его вывел голос Антонио:

– Вылезай, Джон, приехали.

«Вылезай, – думал Алекс. – Легко сказать, но как это сделать?»

Все тело его затекло и не слушалось, в глазах плыл какой-то розовый тошнотворный туман. Но с помощью Антонио он все же кое-как выбрался из надоевшего багажника. Священник, придерживая его, повел в дом.

В гостиной, расположившись на низком диване, Элеонор беседовала с хозяйкой дома. Когда Алекс, заботливо сопровождаемый священником, вошел в комнату, она, вскочив с дивана, воскликнула:

– Господи! Неужели это ты?!

Она долго разглядывала его. Болезнь изменила любимое лицо, оно стало одутловатым с пунцовым оттенком, набрякшие веки едва открывались. Алекс, улыбнувшись, развел руками.