Фридрих Незнанский - Закон бумеранга

– А зачем им строить? – хитро прищурился Карл Янисович. – Они с винтовочками бы вон там прогуливались, пока те, кому положено, не соорудят.

– Ну и шуточки у тебя! – слегка возмутился Копчик.

– Ладно, не прикидывайся, – ухмыльнулся, вытаращив глаза, прибалт. – Свои люди.

От его немигающего взгляда у Ивана Силантьевича от затылка к спине пробежали мурашки.

– Отважный человек был Ленин. Не боялся в свою гвардию латышей набирать, – поделился Копчик своими размышлениями.

– Все очень просто. Отец рассказывал. Дело в том, что они языка не понимали. Их сагитировать было невозможно! – ответил, перед тем как продолжить свой путь, потомок одного из стрелков.

Иван Силантьевич кое-как перебрался через мостик и, обогнув небольшой холм вышел к источнику.

Оформлен он был по всем правилам. Внизу располагался деревянный сруб небольшого колодца, в который, журча, падала студеная струя. Огорожено место было невысоким частоколом в духе древних кремлей. Тропинка выходила прямо к резным воротцам, запираемым на небольшой засовчик. Внутри же загончика стояла пара скамеек да памятная доска, провозглашающая открытие и освящение источника. Все было сделано для того, чтобы душа радовалась и отдыхала.

Копчик набрал воды. Отхлебнул из бидончика. Но глотать не стал. Такую ледяную выпьешь, так и ангину схлопотать недолго! Наконец, решив, что вода достаточно согрелась, сделал глоток. Хороша!

Блаженство длилось несколько мгновений. Затем вновь полезли дурные мысли. Вот ведь Янисович служил еще при Сталине. Кровищи на нем, должно быть, немерено. Ан нет, не видно, чтобы совесть мучила. А может, это он днем хорохорится, а по ночам спать не может? Вызвать на откровенность? Ведь не ответит, старый чекист.

Со стороны поля практически бесшумно подкатил «мерседес». Автомобиль остановился. Дверца с затемненными стеклами отворилась, и явился отец Пафнутий. Вскочившему было Ивану Силантьевичу батюшка кивнул всклокоченной головой и, спустившись, припал к журчащей струе. Пил долго, жадно, словно корова на водопое. Затем сунул голову под воду и, разбрызгивая в стороны капли, заурчал. Наконец, потушив пожар внутри и снаружи, присел рядом и произнес:

– Хорошо-то как, Господи!

– Да, – неопределенно поддержал Копчик.

– Я так скажу. С похмелья эта водица лучше девицы, – лукаво усмехнулся священник, от которого несло сильнейшим перегаром.

Особу духовного звания, видно, тянуло поговорить, но собеседник попался какой-то совершенно неподходящий. И тогда он решил расшевелить Ивана Силантьевича.

– Голова управы завалился – в баньке при подворье попариться. Глаза поутру продрал, – объяснил он свое состояние, – три дня пролетело, как в раю!

– А не грех?

– Так греха-то нет! – усмехнулся отец Пафнутий. – Не возбраняется бражничать.

– А как же служить примером?

– Заметь, сам сказал, служить! На Руси издревле повелось так, что службой именовали труд воина и священника. А нынче придумали еще и актера! Нравится не нравится, тверез или в стельку пьян, болен или здоров, никого не интересует. Надо идти и достойно выполнять долг. Вот в этом и есть подвиг служения.

– С военными и священниками еще понятно, а актеры? Живут в свое удовольствие, в лучах славы купаются.

– Не скажи. На одну звезду несколько тысяч непризнанных, неизвестных, которые никогда к славе не прорвутся, а талант прет наружу, не позволяет ничем другим заниматься. У меня в приходе был один артист. Тридцать лет в провинциальном театре за гроши играл двадцать первого богатыря в свите Черномора. Пил по-черному, но как спектакль, он преображался и отрабатывал на износ, а затем падал никакой! Вот это и есть служение.

– Я как-то все время встречался с лицами духовного звания непорочными и безгрешными, – усмехнулся Копчик. – Ты, часом, мил человек, не расстрига?

– Ну вот, это распространенное заблуждение: если служитель культа, то должен быть святым, – ровным голосом произнес батюшка. – А мы – люди обыкновенные, со своими слабостями, недостатками. Главное, жить в согласии со своей совестью, тогда и душе светло, и Бог, глядючи, радуется!

– Может, я сейчас богохульствую, а вот ответь мне, темному, батюшка. Есть ли вера без недостатков?

– Вера их и не имеет, а вот любая религия сколько угодно. И чем ближе к Богу, тем больше, – улыбнулся священнослужитель. – Сейчас попробую объяснить. Вот что подбило тебя задать каверзный вопрос? Не знаешь. А никогда не замечал людей, которые пытаются втянуть в дискуссию необразованного, но религиозного человека или поставить верующего человека в тупик хитрым вопросом? Если приглядеться, глаза у них в этот момент начинают светиться нехорошим огнем. Так это – нечистый. Задумал как-то он свою религию создать. Да не такую, какие на Земле сами возникли, а красивую и правильную, чтоб без недостатков. Вот тогда люди к нему и повалили бы. Порешил побегать да разузнать, каковы они, недостатки. А их оказалось столько, что носится неугомонный до сих пор по свету и вопросы задает. Затем посчитает, что все красиво, и создаст религию. После присмотрится – нет совершенства, и вновь бросается искать. Так секты и возникают.