Фридрих Незнанский - Клуб смертельных развлечений

— Ну, — задумчиво сказал Турецкий, — ты адвокат, тебе видней, как защиту строить…

Гордеев, сдерживая раздражение, некоторое время смотрел на своего подопечного, пытаясь понять, что у него на душе и что он себе, собственно говоря, думает. Потом адвокат хлопнул себя по лбу и открыл портфель:

— Совсем забыл, у меня для вас презент. — С этими словами он достал… гранату-«лимонку».

Турецкий даже отшатнулся.

— Ты… Юрка, ты в своем уме?!

— А что такого? На крайний случай у вас всегда остается шанс решить все разом. — Гордеев сделал движение, словно хочет выдернуть чеку.

Турецкий бросился на него и вцепился в руки. В какую-то долю секунды у следователя Генпрокуратуры пронеслась мысль: а как он, собственно, сюда это протащил?! Но Гордеева Турецкий все же не выпускал, наконец адвокат сам взмолился:

— Сан Борисыч, да это же шутка!

Оказалось, в антураж «лимонки» была упакована туалетная вода с какой-то надписью. Турецкий присмотрелся: «l’Adieu Aux Armes».

— «Прощай, оружие», что ли?

— Ну. — Гордеев присел, переводя дыхание и подумал, что если охрана за ними сейчас наблюдает, то хорошо же они смотрелись — легендарный следователь Генпрокуратуры и широко известный в узких кругах адвокат. — Ну и спектакль устроили…

— Что значит — прощай, оружие?! — возмутился Турецкий. — Ни хрена не прощай! Ты на что это, паршивец, намекаешь, вообще?!

— Александр Борисович, да успокойтесь же, — пытался вразумить подопечного Гордеев. — Ни на что я не намекаю. Просто я позвонил вам домой, поинтересовался у Ирины Генриховны, что вам сюда привезти помимо всего прочего, а она сказала, что вас всегда раздражают посторонние запахи, в тюрьме их наверняка предостаточно, и неплохо бы снабдить вас каким-нибудь дезодорантом, я заехал в «Седьмой континент», увидел там эту штучку, «Прощай, оружие» — остроумное название, ну и решил, что забавно будет…

— Да уж, — пробурчал Турецкий. — Веселей не бывает… Как там Ирина вообще?

— По-моему, вполне бодро, все говорила про какой-то выпускной концерт своих учеников.

— Нет, ну надо же! — тут же возмутился Турецкий. — Мужа в острог, можно сказать, упекли, а она о музыке своей беспокоится! — А про себя подумал: хорошо, что Ирка спокойна, хорошо, что у нее сейчас дел невпроворот… Хотя знаем мы это спокойствие.

— Что делать, Александр Борисович? — философски заметил адвокат. — Жизнь продолжается.

— Да уж, — вздохнул Турецкий. — А ты, значит, выпивал? — снова невпопад сказал он. — Вместо того чтобы своего драгоценного клиента из «гестаповских застенков» вызволять, ты, значит…

— Ну уж вы скажете… Просто вчера допоздна с Константином Дмитричем и Вячеславом Иванычем обсуждали эту заковыристую ситуацию и пути ее разрешения.

— Что, и Костя тоже с вами наяривал? — удивился Турецкий.

— Нет, Меркулов ушел…

— Ну?

— …как только Грязнов вторую бутылку «Ахтамара» вытащил.

— Школа, — оценил Турецкий.

Гордеев горестно покивал.

— А вы, значит, продолжали? И сильно?

Еще один кивок. Гордеев даже приложил ладони к вискам, тяжела, мол, жизнь подростка.

— Взрослый — тот, кто преуменьшает, а не преувеличивает количество выпитого накануне, — назидательно сообщил Турецкий.

Гордеев только вздохнул.

— Ну и как, придумали что-нибудь ценное?

— Так, в общем и целом, — промямлил адвокат.

— Придумали! — взорвался Турецкий. — В общем и целом! Ни хрена вы не придумали! Если бы придумали, я бы уже тут не сидел! Все, начальник, устал я от тебя, зови охрану, в камеру хочу.

Гордеев воспринял это как призыв к нормальному разговору, уселся с комфортом, насколько это было возможно, достал свой любимый «паркер», некогда Турецким же подаренный, и принялся фиксировать необходимое.

— Александр Борисович, вы помните, как оказались на Ярославском шоссе?

— Боюсь, что нет.

— Переформулирую. Что последнее вы помните из событий того вечера?

— Счет в ресторане, — усмехнулся Турецкий. — Ну а если без шуток, то, как я вышел на стоянку «Распутина», сел в машину и отъехал. Дальше — пустота.

— Вы были сильно пьяны?

— Вообще не был.

Гордеев округлил глаза.

— Представь себе, Юра, это медицинский факт.

— Но ведь когда вас обнаружили, вы были фактически в бессознательном состоянии, настолько…

Турецкий усмехнулся:

— Большая доля алкоголя в крови, да? Как говорят тинэйджеры: бла-бла-бла-бла… Ты что, не знаешь, как это делается? Или в кино никогда не видел, как в человека водку вливают?