Фридрих Незнанский - Чеченский след

— Брось, — сказал ему, повернувшись, Мамед. Ясно одно: он стал жертвой провокации, политической интриги… Что все это значит — он еще не понимал, вернее, не хотел понимать. Ему казалось, что он может еще что-то предпринять и вот-вот ему принесут извинения и все пойдет по плану. И тут вдруг Мамед у дороги увидел киоск с газетами и в газетах — свое лицо, свою давнюю фотографию, еще когда он был полевым командиром, неизвестно, кем и как сделанную, — знал бы, зарезал… А рядом — фотографию себя нынешнего, облеченного властью и достоинством.

Не веря своим глазам, Мамед шагнул к киоску и купил газету. «Убийца — депутат», гласили сенсационные заголовки, «Московский адвокат раскрывает дело…», «Москва требует выдачи палача», «Интерпол идет по следу»… Сдал, сволочь, подумал Бараев с удивлением, вот гад, если выберусь из этой передряги — горло перегрызу!

На плечо Бараеву легла чья-то рука. Оглянувшись, он увидел глядящего на него полицейского.

— Мистер Бараве? — спросил тот, коверкая фамилию. — Вы арестованы.

Телохранители отступали, лелея надежду затеряться в толпе. И тут Мамеду кровь ударила в голову, это было их знаменитое, родовое, священная ярость воина Аллаха… Придя в себя, он увидел полицейского на земле в луже крови, себя — убегающим с оружием в руках, которое он, собственно, и отнял у поверженного врага. Хотел было, убегая, шмальнуть в предателей, особенно в Джамиля, но передумал — некогда, и патроны жалко. В схватке с иноземным блюстителем порядка Мамед получил небольшое ранение — так, пустяк, царапина на шее, но она кровоточила, и из-за нее он мог быть заметен на улице.

И началась погоня. Не сразу: немного еще дали ему погулять, словно забавляясь, отпустили на длинный поводок… Самая забавная игра, которая горячит и разгоняет кровь, — человеческая охота; в былые времена Мамед сам с удовольствием принимал в ней участие, но всегда в качестве охотника, а не жертвы. Что ж, попробовать в этой жизни нужно все…

С утра в полиции в Вашингтоне царила суматоха. Ознакомившись с доказательствами, предъявленными Москвой, сотрудники Интерпола связались с местной полицией, дав наводку на Мамеда Бараева. Сами они, конечно, не имели права действовать в суверенной стране — но глава полиции решил, что правильнее будет помочь Москве арестовать преступника, тем более что за ним числились тяжелые преступления против человечности. В данной ситуации и Госдепартамент США попадал в глупое положение — так как они сами пригласили к себе преступника. И так свободная пресса подняла шум… Если же Америка не могла бы его выдать… Короче, действовать приходилось быстро и оперативно, открещиваясь от своего участия в делах Чечни и полностью свалив все на бесчестность Бараева, обманувшего доверчивых политиков.

Однако для организации облавы нужно было некоторое время. В отеле Бараев с утра отсутствовал, потому требовалось стянуть силы полиции вокруг района Госдепартамента. Пока же фотография Бараева была разослана патрульным. Но к тому времени, когда наряд был стянут к зданию, Бараев уже успел уйти — трусливые политиканы даже не пустили его внутрь, хотя могли бы помочь в задержании… Умыли, видите ли, руки. Более того, Бараев ранил сотрудника полиции и был теперь вооружен… Пахло немыслимым скандалом. Преступника необходимо было брать, причем не обязательно живым — даже наоборот, при малейшем сопротивлении гораздо проще было его пристрелить — и тем считать инцидент исчерпанным.

Жертвы всегда делают одну ошибку — они начинают метаться. Надо взять себя в руки и действовать хладнокровно. Мамед свернул бегом в переулок, домчался до безлюдного тупичка, а потом вышел спокойной походкой, спрятав ствол в штаны, и нырнул в первый попавшийся большой супермаркет. Прохаживаясь там, он дошел до противоположного выхода, а заодно подумал. Прежде всего — транспорт. Не на своих же двоих от них удирать…

Прямо на стоянке Мамед машину брать не стал — охранник присматривал, — а пошел искать вдоль по улице. Вот какая-то дамочка оставила свою машину ненадолго — зашла в аптеку. Мамед разбил боковое стекло, зубами зачистил провода — и через минуту уже несся по трассе, пытаясь приноровиться к автомобилю и местным правилам.

Вот что было плохо — играть приходилось на территории противника, его фигурами. Он же ничего тут, будь проклят этот город, не знает!

Стараясь ничего не нарушить, он ехал по незнакомым улицам, сворачивал, перестраивался из ряда в ряд… И тут была ему дарована последняя милость Аллаха — впереди замаячил выезд из города. Добраться до аэропорта, прикидывал Мамед, угнать самолет? Но тут взвыла сирена, и полицейский, выйдя из машины, стоящей у обочины, замахал в его сторону палочкой: мол, документы давай! Прямо как на дорогах Подмосковья…