Андрей Ильин - Настоящий полковник

— Но бежать он надеется?

— Так точно! Надеется. Именно это заставляет его сотрудничать с нами.

— Смотри! Чтобы он раньше времени!

— Никак нет! Он находится под круглосуточной охраной. Кроме того, мы проведем ряд профилактических мероприятий, которые отобьют ему охоту бегать.

— Добро, генерал… … — Разрешите?

— Проходи. Садись. Что у тебя?

— Новая информация по операции «Полковник-2».

— Хорошая? Или плохая?

— На этот раз хорошая.

— Ну?

— Из строя выведены три фигуранта.

— Кто сделал работу?

— Агент Шакал.

— Кто он?

— Исполнитель на одну операцию.

— О целях первого уровня осведомлен?

— Нет. Работает втемную. В рамках персонально поставленных задач.

— Тогда молодец, Шакал.

— Он профессионал. Высокого класса.

— На хвост ему не сели?

— Нет. Милиция разрабатывает криминальные и бытовые версии.

— А если они докопаются до правды?

— Подставим им исполнителя. Он был знаком с ликвидируемыми фигурантами. В период, когда защищал интересы одного из самых видных бизнесменов региона. И значит, мог иметь мотивы для мести. По крайней мере, так решит следствие.

— Знакомство с потерпевшими не может служить доказательством вины. Даже если они после этого все умерли.

— Но их ликвидировал действительно он. И входе следствия обязательно найдутся свидетели, видевшие его на месте преступления, найдутся вещественные и иные доказательства его причастности к убийствам.

— Но он может представить свои объяснения случившемуся.

— Не представит. Не успеет.

— А если…

— Нас подстрахует милиция.

— Милиция? Каким образом?

— Сделает нашу работу. Местный горотдел разыскивает его не для того, чтобы вести следствие. Для того — чтобы следствия не было. Я думаю, они не довезут его до места. Я думаю, он предпримет попытку побега… Так что можно не беспокоиться. На наш след они выйти не могут. Они выйдут на его след. Который оборвется.

— Хорошо. Держите меня в курсе.

— Разрешите идти?

— Идите…

Вышестоящий начальник проводил своего стоящего на три должности ниже подчиненного и подошел к внутреннему телефону.

— Я по поводу аэродрома Валуево.

— Что там?

— Там все нормально. Выбыло три мешавших нам фигуранта. При сохранении настоящих темпов работы предположительно через четыре недели аэродром будет очищен.

— Четыре недели много.

— Но четыре недели — расчетный срок. Я думаю, они капитулируют раньше. Раньше, чем мы проработаем весь список.

— Торопитесь! Через шесть недель назначен первый транзит.

— Я уверен, что к этому сроку аэродром будет в нашем полном распоряжении. И вряд ли кто-нибудь после того, что было, туда решится сунуться. Я думаю, все будет в порядке.

— Не сомневаюсь. Мне нужна чистая взлетная полоса! И если вы ее не обеспечите…

Крут Большой генерал! Так крут, что при разговоре с ним погоны на плечах качаются. И папаха на голове. Даже если он не здесь, не рядом, даже если разговаривает по телефону.

Вот и попробуй не выполнить его приказ!

— Есть!..

Так точно!

Будет исполнено!..

И гудки.

Гудки.

Гудки…

«Третья жертва. Третья за неполные две недели, — вел подсчет жертвам полковник. — Спринтерские темпы взяли ребята. Хватит ли им дыхалки до финиша?

И что будет после финиша? — в сотый раз задавал сам себе безнадежный вопрос. И отвечал: — Известно, что будет. Чистка будет. Его, полковника, чистка. Потому что такие, как он, свидетели на этом свете долго не заживаются. Либо под машину попадают. Либо с крыши падают. Либо вены себе ни с того ни с сего вскрывают…»

Может быть другой исход?

Вряд ли.

И сколько тогда ему осталось?

До последней фамилии в списке приговоренных осталось. То есть еще недели три-четыре. Если за это время он не разрешит эту проблему, то… то они разрешат ее сами. За его счет.

Спасение может быть только в одном — в бегстве…

Но как убежать при такой плотной опеке? Когда круглые сутки он находится под наблюдением телохранителей? И получает оружие на месте, за несколько минут до начала работы?

При таком раскладе шансы на спасение при попытке побега не превышают десяти-пятнадцати процентов. Что делает его почти равным самоубийству.

И что тогда выбрать?

Ждать удобного момента? Без гарантии дождаться.

Или броситься в бой? Рискуя нарваться на пулю, пресекающую попытку бегства.

Что?

Рисковать жизнью ожидая?

Или рисковать жизнью действуя?..