Андрей Ильин - Диверсия [= Федеральное дело]

— Вы это хотели увидеть?

— Нет. Это почти то же самое, что было раньше. То же яйцо — только в профиль.

Переделка программы. Запрос. Ввод информации. Диалог — диалог — диалог… Согласие.

— Похоже?

— Чуть ближе к истине. Но нет зависимости от географического перемещения.

— Ну не все ли равно, где было обговорено перемещение по службе? Важно, когда оно состоялось.

— Может быть, вы и правы. А может быть, и нет. Отрезать лишнее мы всегда успеем.

— Отправлять в брак?

— В брак.

Переделка программы. И снова: запрос — ввод информации — диалог — согласие.

— Это?

— Нет. Не подходит.

— А вообще-то надежда есть, что хоть что-то подойдет?

— Надежда всегда есть. Она умирает последней. Работайте.

И снова все тот же бесконечный повтор операций: запрос — ввод — согласие — запрос…

— Стоп! А вот в этом что-то есть.

— Просмотреть в динамике?

— Давайте попробуем.

В углу двух — вертикальной и горизонтальной — линий системы координат возникла и замигала красная точка.

— Загружаю информацию. С кого начнем?

— С кого угодно.

— Тогда по алфавиту. Например, Агеев.

— Валяйте.

«Агеев» — написал программист в строке запроса и нажал клавишу запуска.

На экране ничего не изменилось. В первую минуту.

Во вторую появилось обозначение первой должности. А на шкале времени — в отрезке первого года и месяца — проступили цифры конкретного числа. А на шкале места, где были в хронологическом порядке обозначены все населенные пункты, которые почтил своим пребыванием член Правительства, — то же самое наименование. А чуть сбоку колонкой — фамилии всех бывших в это время в этом месте официальных лиц.

Это была первая поездка Агеева в компании с исследуемым объектом и первое его назначение.

И снова пауза. И снова цифра на шкале лет и месяцев и столбцы фамилий и географических названий.

Всю имевшуюся в памяти информацию, отсканированную с тысяч газет, журналов и служебных документов, компьютер вновь просеивал через фильтр одной-единственной фамилии. На нее, как кусочки мяса на проволоку шампура, нанизывал он все новые и новые факты.

Географическое название — время — должность — фамилии окружения.

Красная точка превратилась вначале в столбец, потом столбец завалился направо, потом снова потянулся вверх и снова пошел по горизонтали. Только вверх — там, где Агеев путешествовал без шефа. Чисто вертикальных отрезков почти не было.

— Все. Ну что, понравилось?

— Понравилось.

— Продолжаем?

— Продолжаем.

Новая фамилия. И снова ползет, извиваясь и поднимаясь вверх, красная линия.

— Следующий.

— Сделано.

Следующий…

Следующий…

Следующий…

Где-то кривые успеха обрывались в самом начале. Что означало, что раз упоминавшаяся в какой-то заметке фамилия уже никогда более не мелькнула на страницах прессы и документов рядом с искомой фамилией. Где-то кривая тянулась строго вверх, навсегда отрываясь от горизонтали власти. Где-то шла как биссектриса строго посредине шкалы времени и места. Без единого провала. Без единого пропуска. Их было много — кривых человеческих жизней. И почти ни одной похожей.

— Сделано.

Все лица, когда-либо имевшие контакт с интересующим меня объектом, были уложены в систему временных, географических и должностных координат. Все они были распяты на ней, как на голгофском кресте.

— Все?

— С русским алфавитом все. Но есть еще латинский шрифт.

— Иностранные контакты?

— Иностранные. Будем писать?

— Конечно. Всех будем, даже тех, кто с ним один-единственный раз, случайно вместе в сортир сходил! Никаких привилегий! Чем иностранцы лучше наших?

— Ничем.

— Тогда пишите.

— Тогда пишу. Александр Анатольевич переключил шрифт с кириллицы на латынь.

— По алфавиту?

— По алфавиту!

И снова сотни людей просеялись сквозь сито заданных фамилий. Без оглядки на звания, должности и места проживания. И каждый угодил в уготованную ему лузу.

— Готово!

— А теперь мы проведем сортировку. Неудачников — к неудачникам. Карьеристов — к карьеристам. Середнячков — к середнячкам. Возможно такое?

— Отчего же нет.

Сотни графиков перетасовались как карточная колода и распались на три кучки. Самая полная — середнячков. Середнячков всегда больше в этой жизни. Неудачников и баловней судьбы — примерно поровну.

— Получите.

— Замечательно.

— Что замечательно?

— Замечательно быстро у нее все это получается.