Андрей Ильин - Боец невидимого фронта

На другой стороне присели за кусты.

— Внимание! — молча поднял правую руку командир. Вы, трое, налево, — задрал два пальца, качнув кистью, ткнул большим пальцем влево. — Ты — направо, — задрал один, указательный палец, ткнул направо. Я остаюсь здесь, — опустил палец себе под ноги.

Фигуры чистильщиков пропали в мраке ночи. Они знали, куда идти, хотя никогда здесь не были. Они шли по снятому командиром плану местности.

«Двадцать парных шагов вдоль забора, до двух берез, от них сорок градусов левее, тридцать пять парных шагов, по кустам, до фасада детского корпуса…»

Редкие фонари, расположенные по маршруту, не горели. Накануне, днем, какие-то хулиганы расстреляли плафоны и лампы из рогаток.

Чистильщики подошли к моргу с двух сторон. Внимательно огляделись.

— Второй на месте, — тихо, в самую барабанную перепонку, проговорил наушник, воткнутый в ухо Первого.

— Четвертый. Все нормально. Я на исходных.

— Пятый…

— Шестой…

— Можно работать, — прошептал командир.

Три тени метнулись ко второму, запасному, входу в морг. Ткнули в замочную скважину отмычку.

Нет, не подошла!

Ткнули другую.

Цилиндр замка провернулся, дверь открылась.

Тремя тенями они скользнули внутрь. На всякий случай вытащили из карманов электрошокеры. На нежелательный случай появления больничной охраны или служащих морга.

Пошли вдоль стен, бесшумно, ступая с носка на подошву, в местах поворотов осматривая коридор из-за угла с помощью небольшого, на выдвижной штанге, зеркальца.

Все чисто, можно идти.

Направо.

Еще направо…

Добрались до холодильника. Вскрыли замок. Потянули на себя дверь. В лица дохнуло холодом и запахом мороженой мертвечины.

Здесь.

Один из чистильщиков, присев за казенный диванчик, остался у входа, двое, подсвечивая себе красными фонариками, добрались до стеллажей с трупами.

Искать Девяносто второго не пришлось. Он лежал там же, где его увидел Девяносто первый. Лежал на нижней полке с вспоротым от кадыка до паха и зашитым грубыми стежками туловищем.

Один из чистильщиков показал пальцем на зашитый живот. Тихо сказал напарнику:

— Найди внутренности.

Тот кивнул и отправился в секционную. Рядом с одним из столов он заметил большой оцинкованный бак. Открыл его. Бак был наполовину заполнен отсвечивающими синевой человеческими внутренностями. Похоже, его не успели опорожнить.

Чистильщик раскрыл резиновый мешок, приставил к баку, перевалил в него содержимое, соскреб ладонями с дна какие-то приставшие куски, скрутил горловину, перетянул ее специальной резинкой.

Возможно, в баке не было органов Девяносто второго. Но могли быть! И, значит, следовало унести с собой все. При не самом вероятном, но потенциально возможном развитии событий внутренности могли стать исходным материалом для проведения генетического анализа…

Чистильщики еще раз обошли холодильник.

— Пожалуй, этот…

Сняли, подтащили к полке подходящий мужской труп, который был немного похож на Девяносто второго, был примерно той же комплекции и того же возраста. И должен был лечь на освободившееся место, чтобы пустота стола не бросалась в глаза. Тогда пропавшего мертвеца хватятся не сразу, хватятся лишь через несколько часов, а может быть, даже дней.

Чистильщик втянул на полку, разложил как надо другой труп.

Да, так похоже.

Положил на пол, с силой согнул пополам мертвое тело Девяносто второго, накинул на него большой, черный, специально для этого случая прихваченный с собой плащ.

Присел, толкнул на себя, уронил на плечо мертвеца и, тихо закрывая за собой двери, вышел в коридор.

Все было тихо. Охрана спала.

Возле входной двери чистильщики остановились. Тихо, одними губами спросили в микрофон:

— Мы выходим. Что у вас?

— Все нормально. Можно.

Распахнули дверь. Перебежали к кустам. По ним добрались до детского корпуса и до забора. Замерли.

— Вызываю Седьмого, — сказал командир. Где-то далеко зашуршали по асфальту колеса одинокого в ночи автомобиля. Шум приблизился. Оборвался.

— Седьмой на месте.

Одним броском перекинули через забор тело. Перепрыгнули сами. Подтащили, толкнули останки Девяносто второго в специальное углубление под сиденьем. Установили сверху, закрепили сиденья.

За городом, на проселочной дороге, машину ждал рефрижератор, загруженный морожеными говяжьими тушами. Среди которых нетрудно было спрятать одно человеческое тело. Тело Девяносто второго.