Альберт Байкалов - Исполнитель приговора

Дом, который был предложен чеченцам, представлял собой двухэтажное деревянное строение с удобствами во дворе.

В однокомнатной квартире из мебели ничего не было. Лишь в покрытом плесенью углу лежали несколько матрацев, одеяла и три комплекта постельного белья.

– В схроне и то лучше, – возмутился Лече, бросив на пол спортивную сумку.

Шамиль направился осматривать кухню. Газовая плита, раковина и бронзовый кран, торчащий из стены. Стол, не говоря о стульях, отсутствовал.

– Интересно, сколько времени нам придется провести в этом сарае? – брезгливо скривился Иса.

– Я думаю, не много. – Лече раскатал на полу матрац и, усевшись на него, стал расшнуровывать кроссовки.

– Надо бы за продуктами сходить, – осторожно напомнил Иса.

– Вот ты и сходи, – раздался с кухни голос Шамиля. В пустой квартире с дощатыми перегородками была отменная слышимость. – Мяса бери немного. Холодильника нет.

– Понял, – Иса направился к выходу.

– Погоди, – окликнул его Лече. – Я с тобой.

Он быстро сбросил с себя одежду, в которой провел неделю, надел чистую рубашку, джинсы и направился следом.

Когда шаги на лестнице стихли, Шамиль вынул из сумки сотовый и набрал номер Филиппова.

– Слушаю, Филин, – раздался знакомый голос.

– Это Шамиль. Мы уже на месте, – едва Антон ответил, произнес он. – Пока все по плану. Бакуев ничего не заподозрил…

Продиктовав адрес, он отключился.

Лече и Иса вернулись быстро.

– Здесь недалеко продуктовый ларек, – пояснил Иса, ставя на пол пакет с хлебом, парой банок консервов и пакетами с лапшой быстрого приготовления. – Только вот мяса в нем нет.

– Все равно готовить не на чем, – отмахнулся Шамиль.

В единственном висящем на кухне ящике для посуды нашли чайник. Вскипятили воды. Лапшу заваривали в литровой банке, которую Лече отыскал в небольшой кладовке, устроенной прямо в прихожей и забитой разным ненужным хламом. К счастью, ложки и перочинные ножи в дорогу брали все.

Постелив на полу между матрацами газету, устроили некое подобие среднеазиатского достархана.

– Ничего, недельку помучаемся, потом устроим здесь настоящий ад, получим деньги и исчезнем, – успокаивал Лече.

– А кто сказал, что мы мучаемся? – удивился Шамиль, забросив в рот кусочек хлеба и зачерпнув из банки лапшу. – Все нормально.

Неожиданно в дверь постучали. Ложка Шамиля на секунду застыла у рта. Переглянувшись с Исой, он, обжигаясь, сглотнул китайское варево и направился в коридор.

– Я от Назыма, – раздался из-за двери голос с легким кавказским акцентом.

Шамиль открыл дверь.

– Меня Ризван зовут, – перешагнув через порог и дождавшись, когда за ним защелкнется замок, представился рослый чеченец.

– Шах сказал, что приедет сам, – осторожно проговорил Шамиль.

– Забудь это имя, – с нотками угрозы в голосе проговорил Ризван. – Нет здесь ни Шаха, ни Хажбека Бакуева, а есть Назым Исхаков.

Он прошел в комнату. Критически оглядев стены с обрывками пожелтевших обоев, присел на корточки.

– Я не знал, что здесь нет никаких условий, – заговорил он. – Поиском квартир занимались другие люди, и они будут сегодня наказаны за то, что настоящие моджахеды по их вине оказались в какой-то халупе.

– Мне не привыкать, – пожал плечами Шамиль. – Пару дней можно перетерпеть.

– Здесь нет удобств, – возразил Ризван. – Вы постоянно будете мелькать во дворе, а через два дома отсюда здание местного УВД.

– И как теперь быть? – Лече выжидающе уставился на Ризвана.

– Я развезу вас по другим квартирам. Собирайтесь.

На этот раз летчику пришлось расстаться со своими новыми друзьями. Довезя на микроавтобусе с логотипами «ТАН» до какой-то «хрущевки» недалеко от окраины, Ризван отвел его в новое жилище.

Неожиданно Шамиля охватила непонятная тревога. Он поймал себя на мысли, что, когда Иса и Лече поднимались по лестнице, возвращаясь с покупками, ему было прекрасно слышно, как хлопнула висящая на одной петле и пружине дверь подъезда. Потом отчетливо донеслись шаги и скрип деревянных ступеней. Дом был до того ветхим, что казалось, будто он раскачивается под весом двоих идущих мужчин.

Ризван же появился на площадке бесшумно, словно вышел из соседней квартиры. Не поддавалось объяснению поведение Лече. Он увязался за продуктами с Исой, надев чистую одежду на потное и грязное тело. Словно торопился оставить Шамиля одного.

Неужели это хитро устроенный спектакль? Несколько фраз, которыми Батаев обменялся с Филипповым, красноречиво говорили сами за себя – они «чужие».