Альберт Байкалов - Конец света отменяется

– Кто там? – на чеченском спросила женщина.

– Я от Бахрома. Он просил заехать к вам.

– Уходите! – после небольшой паузы потребовала она. – Зачем вы пришли?

– Я не могу так разговаривать.

– Если вы чеченец, то как можете стучаться в дом к женщине, зная, что она одна?

– Я знаю законы, – стал оправдываться Стропа. – Но нет другого выхода. Был бой. Он арестован.

– Мой муж не боевик!

– Он просто не говорил вам!

– Уходите! Ничего, кроме беды, вы нам не принесли!

– Хорошо, – разочарованно проговорил Стропа. – Я сделаю, как вы сказали, только мне надо забрать все, что он оставил. Возможно, у вас будет обыск.

– У меня ничего нет, – с ходу ответила она. – Бахром не мог уйти к вам. Он не такой человек.

– Тогда где же он? – разозлился Стропа.

– Пропал, – она всхлипнула.

Стропа вернулся к машине ни с чем.

– Ровнее руку, – стоящий сзади Алибек коснулся грудью плеча Вероны и легонько поправил ладонью ее локоть. – Теперь плавно давим на спуск. Лови момент между ударами сердца, – наставлял он.

Вероне хотелось потереть ухо, в которое вкрадчивым голосом говорил чеченец. Его горячее дыхание неприятно щекотало и делало влажной кожу. Иногда он касался ее щекой, и тогда по телу пробегала неприятная судорога. Она старалась делать в точности так, как он говорил. Пистолет вздрогнул, оглушив выстрелом. Стоящий на заборе крайний обломок камня крутанулся, брызнул осколками и слетел на землю.

– Молодец! – сдержанно похвалил он и отошел. – Давай так же остальные.

Верона сместила ствол правее и выстрелила в следующий камень. Он также свалился вниз.

– Хорошо, – подбадривал Алибек.

«А что, если развернуться и всадить ему пулю меж глаз? – неожиданно подумала она. – Потом отбежать и расстрелять Муслима. Этот меланхолик дремлет на брезентовом коврике у стены. Остальные бандиты на занятиях. Криков не услышат. Тем более, вон как там грохочет». Под горой, где был оборудован небольшой полигон, уже полчаса что-то взрывалось. Мысль показалась до того заманчивой, что Верона замерла.

– Почему не стреляешь? – заволновался Алибек.

Верона спохватилась и разрядила оставшиеся патроны. В ушах звенело. Она опустила руку с оружием вдоль туловища. «АПС» был тяжелее всех пистолетов, из которых ей пришлось стрелять. Как оказалось, именно он лежал в деревянной кобуре у Алибека. А она подумала, что там оружие революции, «товарищ маузер».

День стоял солнечный. В небе метались птички. У подножия гор вовсю зеленела трава. Пахло весной. Даже лишенные листвы деревья смотрелись по-другому. Чувствовалась просыпающаяся в них жизнь. Казалось, прижмись к шершавому стволу ухом, и услышишь, как журчат соки земли, поднимающиеся вверх. Но Верону это не радовало. Возможно, это была самая грустная весна в ее жизни. Уже больше недели она живет в лагере террористов. Здесь его принято называть учебным центром диверсионной подготовки. С утра и до позднего вечера пятнадцать молодых и крепких мужчин, среди которых были чеченцы, русские, украинцы и даже казах, учились делать яды из лекарств, собирать взрывные устройства, стрелять, уходить от преследования, прикрываясь заложником. Постигали науку ведения переговоров с представителями силовых кругов, изучали вопросы оказания медицинской помощи и многое другое. В качестве инструкторов здесь были разные люди. Они скрывали свою принадлежность к тому или иному государству, хорошо владели русским языком, но говорили только по существу учебных тем и жили отдельно. Их дом располагался по соседству с тем, где устроились Верона и Таня. Туда из числа курсантов назначался дневальный, который следил за чистотой, порядком и отвечал за вопросы безопасности. На ночь по периметру лагеря выставлялись дополнительные посты. Службу на них несли подростки-албанцы. Некое подобие «гитлерюгенда» времен Второй мировой войны жили обособленно и днем отдыхали. Больше всего ее поразило то, что здесь появлялись представители западных стран. Как ни странно, они прилетали на вертолете, который приземлялся в километре от селения. Кто такие эти люди в защитного цвета форме и без знаков различия, стоило только гадать. Они подолгу говорили с Алибеком. О чем, также оставалось загадкой. Время для встреч выбирали такое, когда лагерь был пуст. Прилетавшие с ними албанцы привозили ящики с боеприпасами, дровами, продуктами, аккумуляторами. Их выгружали и оставляли на поляне, служившей небольшим аэродромом. Вечером, когда вертолет улетал, а курсанты возвращались с занятий, Алибек отправлял их переносить груз.