Альберт Байкалов - Наш хлеб – разведка

Решение созрело быстро, нужно дать команду тем, кто возвращается, чтобы так же, парами, совершили охват каждый со своей стороны и ударили по боевикам с флангов, а Исе и Доку начать отходить, вытягивая боевиков на себя.

– Банкет! – позвал Антон и, едва дождавшись ответа, выдохнул: – Ведем бой с группой боевиков. Продвигаются по водоразделу. Начинаем оттягивать их к месту привала. Обходите со своей стороны. Задача – ударить с фланга.

– Понял.

– И будь осторожен, у ручья были блики. Не исключаю снайпера. – В это время человек, прячущийся в кустарнике, приподнялся. На голове повязка с арабской вязью. Вскинув винтовку, Антон нажал на спуск. Брызги крови и кусочки мозгового вещества образовали некое облачко за бандитом. – Туман, Джин, спуститесь ниже с той же задачей. Оказаться на правом фланге духов. Иса, Док – откат к лагерю. Я прикрою.

Таким образом, в течение минуты были отданы распоряжения на организацию «огневого мешка».

Вскоре он увидел Рената. Доктор, сделав короткую очередь, тут же уходил на пять-семь метров в сторону Антона. Иса, вяло постреливая в сторону противника, просто переползал.

«Никак ранен», – мелькнула мысль.

Почувствовав, что спецназовцы отходят, а хлопки выстрелов и автоматные очереди становятся реже, духи, открыв шквальный огонь, начали преследование. Антон сразу увидел четверых, выскочивших недалеко от бревна, еще несколько минут назад служившего Исе укрытием. Прижав цевье к стволу дерева, он с упора выпустил пять пуль. Четверо моджахедов повалились на землю.

В это время Иса и Док оказались на одной с Антоном линии. Антон начал пятиться задом, ища глазами новые цели. Справа промелькнули Банкет и Шаман, а через минуту в наушнике раздался голос Джина:

– Банкет, мы на исходной.

Антон догадался, что чеченец хочет открыть огонь одновременно.

– Работаем, Джин! – крикнул в микрофон Банкетов, и новая волна треска и глухих хлопков заполнила лес.

Ухнула граната. Сверху посыпались чешуйки коры, сбитые случайными пулями. Еще один боевик, в сбившейся набок кожаной шапочке, с перекошенным лицом, появился из-за ствола дерева.

Тщательно прицелившись, Антон всадил ему пулю аккурат между глаз. Иса уже был в нескольких шагах от него. Внимательней посмотрев на капитана, он увидел, что тот ведет огонь правой рукой, упирая магазин в землю. Левая странно поджата.

Без лишних слов Антон подскочил к нему и, схватив за ремень, приподнял над землей. Минута, и чеченец уже сидит, прислонившись спиной к дереву.

Стрельба стала затихать.

– Командир, это Джин, у нас минус шесть.

– Туман на связи, минус три.

– Еще с десяток у нас на троих, – устало опускаясь на корточки, выдавил из себя Антон, пытаясь сложить количество убитых боевиков.

Значит, около двадцати! Интересно, чьи это люди?

– Док! – позвал Антон.

Вместо ответа Хажаев поднял руку. Он оказался немного левее Антона.

– Ису посмотри.

– Понял, выдвигаюсь.

Выждав немного времени, Банкет и Туман, прикрываемые напарниками, приступили к осмотру местности. За это время Док распорол рукав куртки Исы и штанину. Как оказалось, ранений было два. Задето бедро, и прострелено предплечье.

Сделав укол пирамидона, он быстро обработал и забинтовал раны.

– До свадьбы заживет!

Антон сидел рядом, наблюдая за тем, как работает новый врач группы, одновременно слушая эфир.

Осматривающие район боестолкновения офицеры перебрасывались незначительными фразами.

– Э, дядя, а ну-ка вставай! – Возбужденный голос Банкета насторожил Антона.

– Вы чего там, трехсотого нашли? – спросил он.

– Да нет, ни царапины. Видимо, гранатой контузило.

– Тащите сюда.

– Еще один, – с легким кавказским акцентом прохрипел Джин.

Спустя некоторое время перед Антоном, заложив руки за головы, сидели и лежали четверо боевиков. Трое были ранены. Один, без сознания, с двумя пулевыми ранениями в грудь, похоже, доживал свои последние минуты. Трое других отделались, как выразился Док, царапинами и контузией.

– Кто ваш командир? – Антон толкнул ногой здоровенного бородача с оттопыренными ушами.

– Не понимаю тебя, собака!

– Джин, переведи, – Антон сплюнул, проглотив оскорбление.

– Муха ю фамилн командирш? – Джин выжидающе уставился на пленника. – Отрядаш кюгал дал мнла ву дещь?

– С предателями я тем более не буду говорить, – почти без акцента, брезгливо скривившись, проворчал бородач.

– На нет и суда нет, – Антон выстрелил ему в голову.