Альберт Байкалов - Наш хлеб – разведка

Азат некоторое время не мигая смотрел в глаза этого странного человека, который, по его мнению, наверняка не убил своими руками ни одного неверного, затем отвел взгляд в сторону.

– Ты меня не так понял, – он с шумом перевел дыхание. – Здесь недалеко, в горном ауле, я разыскал одного человека. Он чеченец, но раб. В свое время этот шакал опорочил честь одного очень знатного тейпа и теперь наказан. Я говорил с его хозяином, он согласился отдать раба мне. Мы спрячем его здесь, оставим продуктов, и пусть он ждет наших людей. Если сделает все как надо, ему простят оскорбления.

– А не убежит? – прищурившись, спросил Нурды.

– Ему некуда податься, – Азат расплылся в зловещей улыбке. – Вместо одной ноги деревяшка, – он постучал себя по колену. – Ступни нет. Если придут русские, он скажет, что негде жить, прячется от кровников. Он не воевал, и они поверят ему. Если придет Хан, расскажет, где вас искать. И ему хорошо, он наконец избавится от позора, и я не лишусь своих людей.

– И волки сыты, и овцы целы, – на русском проговорил Нурды. – Что ж, покажи мне его.

– Эй, Рамзан! – крикнул Азат в проход. – Заведи сюда этого ишака!

Из прохода послышались шаркающие шаги, тяжелое, с посвистыванием дыхание, и в пещеру вошел до неузнаваемости обросший, сгорбленный человек. В нос ударил запах давно немытого тела.

– Как тебя зовут? – брезгливо спросил Нурды.

– Али, – оголив похожие на почерневшие пеньки остатки зубов, прохрипел мужчина. – Я из Гойты…

– За что тебя наказали? – вглядываясь в воспалившиеся глаза, задал Нурды следующий вопрос.

– За длинный язык, – понуро опустив голову, проговорил Али.

– Длинный язык не украшает даже женщину, расскажи подробнее.

– Работал на стройке дома своего соседа. Мы повздорили, и я плохо сказал о его матери и жене.

– Обычно за такое убивают, – Нурды удивленно посмотрел на Азата.

– Хотели, – сокрушенно вздохнул тот, не сводя взгляда с Али. – Но передумали.

– Что с ногой?

– В детстве на железной дороге она попала между рельсами, когда переводили стрелку.

– Али, – взгляд Нурды сделался немного теплее, – ты хочешь, чтобы тебя больше не трогали, а может, даже забыли твое оскорбление?

– Так не бывает, – сокрушенно вздохнул инвалид. – Я сам хочу смерти. Но эти люди только продлевают мои муки.

– Тебе объяснили, для чего ты здесь? – Нурды метнул взгляд на Азата.

– Да, – кивнул тот. – Если нагрянут русские, я должен обмануть, что бежал от своего хозяина. Появится человек по имени Сайхан, сказать, где искать тех, кто здесь был.

– А если спросят, чем ты питаешься?

– Раз в неделю родственник приносит рис и немного мяса.

– Хорошо. – Нурды еще некоторое время разглядывал лохмотья Али, затем развернулся всем телом к Азату: – Я одобряю твой план. Но не исключено, что Хан может наткнуться на твоих людей еще раньше.

Они вышли из пещеры. Уже светало, и пора было уходить.

– Нурды, – Азат изучающе посмотрел на куратора, – как ты думаешь, русские знают, для чего здесь пленники?

– Откуда? – удивился тот. – Они могут лишь располагать информацией о существовании этого места. Ведь даже ты догадался, зачем все это, только после того, как я объяснил, кого надо сюда тащить, а кого нет.

– В принципе, мне и сейчас не все до конца ясно, – задумчиво проговорил Азат. – Знаю лишь, что этих людей собираются сделать больными.

По своему обыкновению группа не стала покидать самолет сразу после посадки. Прилетели во второй половине дня, на аэродроме полно народу, и Антон не хотел «светить» людей. Машины группы, две «Нивы» и микроавтобус «Газель», еще в Москве загнали до начала загрузки самолета мешками и коробками с продовольствием для группировки. Теперь эта техника была заперта в передней части грузового отсека.

Офицеры лишь откидали тюки с обмундированием, которыми был завален последний внедорожник, сняли крепежные тросы и убрали из-под колес колодки.

Разгрузка шла медленно. Несколько солдат-контрактников, вяло бродивших по рампе, то и дело устраивали перекуры, словно переносили в подъезжающие «КамАЗы» как минимум кирпичи. Одновременно сгущались сумерки. Сидя у открытых боковых дверей, Антон рассуждал, как поступить дальше. Обычно после доклада начальнику разведки группировки о своем прибытии и обсуждения вопросов взаимодействия они ехали в Курчалой. Там, на территории бывшего завода по ремонту комбайнов, комендатура. В ней и устраивались. Основную роль в выборе места жительства на время командировки играло то, что это было родовое село Джабраилова и Батаевых. У них появлялась возможность проведать родных. Однако делалось это с большой осторожностью и в основном в темное время суток. На родине до сих пор считали этих чеченцев перешедшими на сторону боевиков и в конечном итоге погибшими.