Альберт Байкалов - Шахидки по вызову

– Ты сам вчера сказал, что на сегодня никаких дел нет, – напомнил ему Ломагли. – Да и почему он должен ставить тебя в известность?

Белан опешил:

– Что ты сказал?

Магомедов и Сопилко оторвались от своего занятия и с удивлением уставились на него.

– Белан, – Ломагли встал и отряхнул от стружки штаны, – вы определитесь сначала, кто из вас кто, а потом ругайтесь.

Мациев уставился на доктора удивленным и ничего не понимающим взглядом.

– Кто вам платит? – наконец выдавил он из себя.

– При чем тут это? – Ломагли взял со скамейки куртку и стал одеваться. – Рамхзан давно наш командир. То, что при нем мы меньше зарабатывали, не говорит о том, что хуже воевали. Ты же появился лишь полгода назад и сам предложил работать вместе. Деньги – это не главное…

Белан растерялся. Что-то произошло за эту ночь, но что – он не мог понять. Ему никогда никто не осмеливался перечить. Почти сразу после слияния его людей с боевиками Мациева Рамхзан отошел на второй план и, казалось, смирился с этим. Неужели на них повлиял спор между ними?

Решив отложить разговор на вечер, он поманил рукой Сопилко:

– Сейчас надо снять на видео солдат. Ты будешь ставить им задачу, как будто офицер. Сможешь?

– Конечно, – хмыкнул он. – Только…

– Тебя будут снимать со спины перед строем, – догадавшись, о чем тот хотел сказать, перебил его Белан.

– А что я должен им говорить?

– Назовешь фамилии тех, кого мы забрали в Беное. Пусть все выглядит так, словно это происходит накануне последней акции.

– Зачем? – неожиданно спросил Ломагли.

– Завтра у них последнее задание. После него в живых останется один. Он расскажет, как русские спецслужбы заставили его работать на себя. Чтобы в случае провала все свалить на чеченцев, придумали легенду, будто они в плену.

– Хорошо придумал, – цокнул языком Яшуев.

Всю ночь Косте снились кошмары. Проснулся он оттого, что лежащий рядом Ренат стал ворочаться, издавая во сне громкие всхлипы. Открыв глаза, Черепанов с удивлением обнаружил, что остальные узники уже не спят. Артемьев сидел на нарах, обхватив согнутые в коленях ноги, и раскачивался из стороны в сторону. Бурцев ходил из угла в угол, теребя подбородок.

– А что, уже утро? – спросил Костя и уселся на тряпье, служившем постельным бельем.

– Судя по тому, как ломает, часов десять, – срывающимся голосом ответил Бурцев, продолжая ходить.

– Кормить будут? – задал Череп следующий вопрос и встал.

Ему никто не ответил. Сокрушенно вздохнув, он прошел в угол, зачерпнул кружкой из ведра воду и стал умываться.

– Там, на ящике, безопасная бритва и мыло, – неожиданно спохватился Артемьев. – Побрейся. Эти козлы требуют.

– Может, они еще и утренний осмотр проводить будут? – съязвил Череп, беря пластмассовый станок в руки.

Из-за дверей, закрывающих выход, раздался шум. Звякнула щеколда. В проеме появился Толик Сопилко. В одной руке он держал обыкновенный пластиковый пакет, в другой – два шприца, заполненных какой-то жидкостью.

– Забирайте!

Но и без его напоминания Артемьев уже был рядом и тянул руки. Соскочил со своего места Ренат. Пошарив в карманах штанов, извлек обрывок веревки.

– Сколько время? – спросил Бурцев.

– А зачем тебе? – Сопилко скривился в брезгливой улыбке. – Счастливые часов не наблюдают.

– Да пошел ты! – усаживаясь на топчан, пробурчал Артемьев и, затянув на руке жгут, выжидающе уставился на Бурцева.

– Новенькому сначала! – Неожиданно лицо Сопилко сделалось злым. – И кто парашу выносить будет?

– Я вынесу! – засуетился Черепанов. Он быстро вытер лицо висящей на стене тряпкой, схватил ведро и устремился к лазу.

Сидевший на корточках в проходе наемник сделал рукой знак, чтобы он остановился:

– Ширнись сначала.

– Я не хочу. – Череп покачал головой.

– Здесь все не хотят, – усмехнулся Толик и взглядом указал Измаилову на Костю.

– Давай руку. – Ренат подошел вплотную.

Отвернувшись к стене, Костя подчинился. Через минуту он уже пробирался на корточках по темному коридору, держа впереди себя источающее зловоние ведро.

На улице вовсю палило солнце. Легкий ветерок шевелил ставшую бурой листву деревьев. Пахло разогретой землей, прелым сеном и свободой.

То ли от свежего воздуха, то ли из-за того, что подействовала «доза», Череп почувствовал легкое головокружение. Рядом с выходом стоял молодой чеченец с автоматом.

Сопилко направился через сад. Череп вопросительно посмотрел на вооруженного боевика и двинул следом. За садом были какие-то постройки из камня и дерева. Послышалось блеяние овцы. Пройдя еще немного, Сопилко остановился и указал взглядом на помойную яму. Выложенная из камня и закрытая сверху деревянной крышкой, она походила на колодец. Не дожидаясь, когда Череп выльет содержимое ведра, наемник неторопливо направился обратно.