Альберт Байкалов - В прицел судьбу не разглядишь

Мигель, напарник Черепа, был русский. Родился и вырос в Москве. Среднего роста, неприметный брюнет с проницательным взглядом, который постоянно прятал за солнцезащитными очками, был неразговорчив. В том, что у него было криминальное прошлое, сомневаться не приходилось. Череп по себе знал, что туда не приглашали случайных людей. Сейчас, после отъезда из Афганистана, это был единственный человек, с которым он мог общаться на равных.

Он шел по улице неторопливой, уверенной походкой, скользя взглядом по окнам домов, витринам магазинов, прохожим. Город ему не понравился с первого взгляда. Как, впрочем, все российские города. И он не судил предвзято. Просто, несмотря на стеклопакеты в серых и одинаково скучных домах, оставшихся с прежних времен, множество рекламных щитов и элитные новостройки, они сохранили мусор в подворотнях, хамство пассажиров в автобусах, которое возникло вместе с перестройкой.

Словно заведенный, подчиняясь сигналам светофора, Череп дошел почти до окраины города. Уже видны были синеющие вершины сосен, росших на окружавших город холмах, когда он свернул между двумя пятиэтажными домами, миновал двор с когда-то беспорядочно насаженными деревьями и остатками детской площадки. Войдя в крайний подъезд, поднялся на второй этаж и надавил на кнопку звонка. Двери открыл средних лет кавказец. Было видно, он ждал Черепа и был уверен, что позвонил именно он. Немудрено – окна выходили во двор, а время его появления было оговорено заранее.

Череп миновал прихожую и оказался в комнате с минимумом вещей. Диван, стол, телевизор.

– Называй меня Тамерлан, – кавказец дождался, когда Череп поставит на пол сумку и сядет.

– Лучше уж тогда Тэд, – с ходу возразил Череп.

– Почему? – удивился кавказец.

– Как я понял, тебе все равно, как тебя будут звать. Тэд короче и проще.

– Хорошо, – легко согласился Тамерлан и сел на единственный здесь стул. – Твой друг уже приехал.

– Не друг, – поправил его Череп. – Напарник.

Он знал и видел, его замечания сбивают с толку и злят Тэда. Но кто такой этот чеченец? Жалкая сошка. Всего лишь человек, который должен обеспечить его всем необходимым для выполнения миссии века.

– Э-э, – протянул чеченец, – какой разница?! – В глазах появилось разочарование и досада. Понятно, ему хотелось сейчас приструнить этого зарвавшегося амбала, но нельзя.

– Большая, – между тем спокойно стал пояснять Череп. – У нас чисто деловые отношения. Будь у меня друг, если приспичит, я не смог бы его убить. – И, немного подумав, добавил: – Возможно.

– Хорошо, – чеченец взял себя в руки. – Позиции для вас приготовили. Это было очень непросто сделать.

– Не сомневаюсь, – кивнул Череп.

– До начала учений осталось чуть больше недели. Скоро полигон оцепят так, что туда мышь не проскочит.

– Когда я должен занять позицию? – перебил его Череп.

– Хоть сейчас, – чеченец развел руками. – Но руководитель операции сказал – за четверо суток. Если раньше, то ты можешь и не выдержать.

– Согласен, – кивнул Череп. – Продукты, вода…

– Все есть, – кивнул Тэд. – Биотуалет, – почти по складам проговорил он.

– Хорошо, – задумчиво произнес Череп.

Как скоротать время, он знал. Взял с собой несколько книг и словарь английского языка.

Вопреки ожиданию, Антон плохо спал ночью. Его не покидало ощущение тревоги. Он словно что-то упустил. Проснулся рано. Долго лежал с закрытыми глазами, раз за разом прокручивая в голове все этапы командировки. Подсознание словно играло с ним. Оно как будто знало точно, что пропущено, и теперь не давало покоя, заставляя тренировать мозг.

«Может, возраст? – наконец подумал он. – Мнительным стал».

С твердым решением отвлечься и перестать ломать голову над уже закончившейся операцией Антон поднялся с кровати.

– Сколько время? – не открывая глаз, спросила Регина.

– Спи, еще рано. – Антон распахнул окно, вышел на середину спальни, медленно, набирая в легкие воздух, поднял руки вверх, встал на цыпочки и плавно, с выдохом, опустил по швам. И так несколько раз подряд. Потом стал делать наклоны с приседаниями. Сначала неторопливо, потом быстрее. Он не любил нагружать себя с утра, справедливо считая, что это вредно. Так, размять мышцы, разогнать кровь, взбодриться. Не более.

Регина встала. Накинула халат, завязала пояс и насмешливо посмотрела на Антона:

– У тебя руки и лицо от солнца черные, а тело белое. Так дико смотрится!

– Ты же знаешь, мне не до загара. – Он принял упор лежа и стал отжиматься от пола.