Альберт Байкалов - В прицел судьбу не разглядишь

– Ладно. – Дрон махнул рукой. – Пошли. А то действительно обидится.

Сопровождаемые настороженно-любопытными взглядами двух дам, они миновали фойе. Василий оглянулся, подмигнул Шаману и почти на цыпочках подкрался к двери. Набрал полные легкие воздуха и заглянул внутрь. Антон следил за выражением его лица. Между тем брови Дрона поползли на лоб. Он фыркнул и вышел из-за дверей полностью.

– Не понял?

– А чего ты, Вася, не понял? – раздался изнутри комнаты голос Вахида. – Руки решил в порядок привести. Тем более на халяву. Ты же платишь!

Антон подвинул Дрона. Джин восседал в небольшом кресле, положив свою лапищу на стол. Девушка, застенчиво улыбаясь, ловко орудовала небольшими ножницами.

– И сколько это удовольствие стоит? – с возмущением в голосе спросил Дрон.

Дело принимало явно не такой оборот, который хотелось бы Василию. Он расстроился.

Антон хлопнул его по плечу:

– Пошли, на улице подождем.

– Извините. – Из соседних дверей появился молодой мужчина с причудливой прической. – Не вы сегодня приходили по поводу маньячки?

– Какой? – Дрон часто заморгал. – Ну да! А что, появлялась?

– Была, – подтвердил парень. – Сделал, как вы сказали.

– А как я сказал?! – Дрон переменился в лице.

– Позвонил в милицию и сообщил, что действую по инструкции вашего сотрудника…

– И что? – слабеющим голосом спросил Дрон.

– Увезли, – пожал плечами парень.

– Кого? – Антон ровным счетом ничего не понимал.

– Ты не представляешь. – Дрон поплелся к выходу. – Кажется, я собственную жену в КПЗ сдал.

– Не мудрено. – Антон отвернулся, чтобы Дрон не увидел улыбки. – Калигула.

Хатча переключил ближний свет и сбавил скорость. Справа и слева потянулись заборы и палисадники. Они снова въехали в село, в котором были вечером. Погруженное в темноту, оно спало глубоким сном. Лишь пара дворов освещалась изнутри тусклым светом электрических лампочек да в центре, на столбах, горело несколько фонарей.

Теперь на всех была камуфлированная форма, поверх которой надеты разгрузочные жилеты. Рядом лежали автоматы. Лица закрывали маски с прорезями для глаз и рта. Никакой атрибутики ваххабитов. Анди сразу запретил надевать повязки с арабской вязью. Заставил снять прикрепленные к широким кожаным ремням кинжалы. Пусть для всех как можно дольше остается загадкой, кто творит бесчинства в республике. Русские будут думать на черкесов, черкесы на русских, а милиция на чеченских боевиков. В одном все окажутся правы – это начало нового пожара на фоне межнациональной розни.

– Тормози, – негромко скомандовал Анди.

Хатча остановился. Сидевшие сзади Магомед и Джамшед выскочили наружу. Едва слышно лязгнул автомат, которым кто-то задел дверцу, и через мгновение два силуэта растворились в темноте. Где-то на окраине залаяла собака. Потом еще.

– Кому это не спится? – Анди увидел, как еще в одном из домов зажегся свет, выхватив из мрака часть дороги.

Хатча выждал несколько минут и тронул машину дальше.

Они миновали пять дворов и встали у железного забора. Хатча вопросительно посмотрел на Анди, и оба вышли из машины. Во дворе загремела цепью собака.

Почти одновременно там, где они высадили Магомеда и Джамшеда, раздался треск автоматных очередей. Зазвенело осыпающееся стекло. Раздался леденящий душу вопль. Невозможно было понять, кто кричал, мужчина или женщина. Анди поежился. По очереди вытер о куртку вспотевшие ладони. Неожиданно все стихло. Пауза была прервана едва слышным щелчком. Двор, где только что была стрельба, на мгновенье осветился изнутри бледно-розовой вспышкой. Ухнула граната. Снова зазвенело стекло. В домах напротив зажигался и снова гас свет. Хлопали двери. Тявкали перепуганные собаки.

Наконец за забором, у которого притаились бандиты, что-то скрипнуло. Кто-то пробежал к калитке. Послышалась возня.

Анди увидел желтоватую полоску света на одежде и припал единственным глазом к щели между листами железа.

– Подожди, я с тобой! – крикнул с порога какой-то мужчина тому, кто уже возился с запором на калитке.

Он затаил дыхание.

– Сидите дома!

Раздался скрип петель, и в темноте образовался квадрат яркого света.

Хатча шагнул назад, опасаясь попасть в полосу света, бившего наружу и перечеркивающего улицу. Над входом в дом милиционера горела большая лампа, какими в городах освещают улицы.

Оба чеченца узнали в силуэте майора Рагимова. Следом семенил его отец.