Михаил Серегин - Жажду утоли огнем (Сборник)

Но больше всего меня поразило его звание. В Булгакове на его форме не было знаков различия, когда он разговаривал со мной по телефону, он тоже мне своего звания не сообщил. Теперь же я своими глазами увидела подпись под приказом – «генерал Чугунков»! Вот это да! Чугунок, который гонял нас по полосе препятствий на сборах в спецлагере, – генерал! С ума сойти можно!

Вопрос уже готов был сорваться с моих уст, но Грэг заметил мой взгляд на бумагу в его руках и так посмотрел на меня, что всякое желание задавать вопросы у меня пропало… А через секунду я уже забыла об этой странности, так как Грэг, оказывается, еще не закончил перечисление наших неприятностей…

– Теперь о дисциплине, – сказал он, и по его тону было понятно, что ничего обнадеживающего о ее состоянии в нашей группе мы не услышим. – Александр Васильевич уже знал мое мнение об офицерах МЧС, которые оставляют вверенный им пост и устремляются как рядовые спасатели на место происшествия, забывая, что их главная обязанность – руководить, а не стремиться в первые ряды, где народу и без них хватает… Вместо того, чтобы, оценив ситуацию, оставить капитана Николаеву на своем месте в управлении продолжать оперативное дежурство, майор Масляков снял всю группу и направился во главе ее на объект… Да еще сам, фактически, направил ее на беседу с представителем ФСБ, который очень внимательно следит за нами и собирает информацию о наших действиях… Ну да ладно, с этим мы уже разобрались… Главная его ошибка привела к тому, что группа не смогла, по сути дела, выполнить свои обязанности…

Наши лица в очередной раз вытянулись…

– Но… – замычал Кавээн, – мы же работали тут…

– Я и не говорил, что вы тут отдыхали, – ответил Григорий Абрамович. – Но через десять минут после вашего выезда из управления поступил звонок из городского управления коммунального хозяйства… Глупейшая ситуация – женщина застряла в лифте.

– А мы-то тут при чем? – пробормотал Кавээн. – Мы лифты не ремонтируем…

– Оправдываться будешь перед прокурором, – оборвал его Грэг, – а я в другом ведомстве работаю… Так вот. Коммунальщики сообщили нашему диспетчеру, который после вашего отъезда переключил наш телефон в свою дежурку, что у застрявшей в лифте женщины начался какой-то психический припадок. По их предположению, она страдает сильно развитой формой клаустрофобии.

Я прикусила губу. Прав Грэг, это как раз тот случай, когда необходимо вмешательство экстремального психолога. Хорошо представляя природу заболевания, я могла бы облегчить ситуацию, в которой оказалась несчастная женщина, приходящая в ужас от замкнутого пространства… Разумным решением было бы оставить меня в управлении продолжать дежурство, самому с Игорьком отправиться на ЧП.

– В результате диспетчер, не обнаружив штатного психолога на месте и не сумев установить с ним связь по мобильному телефону, вынужден был отказать коммунальщикам в помощи…

Я вздохнула. Конечно, это прокол для всей Тарасовской службы МЧС. Такие случаи создают репутацию… И не стоит себя утешать, что все произошло случайно, что мы были заняты делом… Думать, как распорядиться людьми, которыми ты руководишь, – это тоже дело…

– Но и это не самое неприятное, – продолжал нагружать нас Грэг. – Самое неприятное, что коммунальщики, получив наш отказ, обратились со своей просьбой в ФСБ и оттуда им в считаные минуты направили психолога, который взял ситуацию под контроль и помог женщине прийти в себя и продержаться, пока не исправили лифт… Я думаю, комментировать здесь нечего. Еще пара таких случаев – и мы можем смело подавать в отставку, а наши дела перейдут в ведение ФСБ. Ее сотрудники, кстати, очень рады будут такому повороту… Они об этом только и мечтают.

Григорий Абрамович посмотрел на каждого из нас по очереди. Мы стояли, опустив головы, как провинившиеся школьники перед учителем…

– Поэтому приказываю, – сказал он. – Немедленно покинуть объект, вернуться в управление и ждать моих указаний. Инструктаж по делу о взрывах назначаю через полчаса. Проводить его буду я… Садитесь в «рафик» и отправляйтесь обратно.

Григорий Абрамович посмотрел на мрачного Кавээна, пальцы которого выбивали частую дробь на капоте нашей машины, и добавил:

– За руль сядет Игорь. Спокойно, Саша, спокойно… – Грэг заметил, как напряглись мускулы Кавээна. – Я хочу, чтобы сегодня вы добрались до управления без происшествий…

…До управления мы, как и хотел Григорий Абрамович, добрались без происшествий, правда, в подавленном состоянии. Слишком много на нас обрушилось новостей, которые, мягко говоря, энтузиазма не вызывали. Одно дело, когда в Булгакове мы как-то само собой оказались втянутыми в поиск причин трагедии, другое – сейчас. Расследовать происшествие, не имея опыта для этого, не имея практически никакой информации, да еще в условиях жесткой конкуренции со службой, отношения с которой у нас, мягко выражаясь, не складывались. И делать это по приказу, который не выполнить нельзя, – иначе мы просто распишемся в своей непрофессиональности, хотя, объективно говоря, заниматься следствием никогда не входило в наши профессиональные обязанности. Мы все же спасатели, а не сыщики… О чем они только думают, там, в министерстве?