Андрей Дышев - Крымская ракета средней дальности

– Ты цела?! Спускайся в камбуз!!

Ее воля была подавлена. Ирэн что-то тихо отвечала мне и с нескрываемым ужасом косилась на догоняющий нас катер. Я понял, что подорвало ее надежду. Она слишком настроилась на то, что мы, не ведая печали, долго-долго будем жить на яхте. Она была уверена, что здесь нам никто не угрожает. Она впервые за минувшие дни расслабилась и почувствовала себя счастливой. Она была готова пережить шок, какой вызвала авиакатастрофа. Но нежданно-негаданно убийца ворвался в наш рай, в нашу неприступную крепость и залил яхту смертельным свинцом…

Опять прогремела очередь, и над нами лопнули последние уцелевшие фалы и снасти. Я схватил Ирэн под мышки и подтолкнул к люку в камбуз. Она попыталась сопротивляться.

– Кирилл, я не пойду без тебя… Я останусь с тобой…

Сам не знаю, откуда во мне вдруг появилась такая яростная злость.

– Хватит из себя фронтовую санитарку корчить!! – рявкнул я. – Марш в трюм, пока тебя свинцом не нашпиговали!! Охота мне потом с твоим трупом возиться!!

Каюсь, я был очень груб, но другие слова вряд ли бы подействовали на Ирэн. Она даже глаза зажмурила от обиды, но тотчас послушно поползла к люку. Катер догнал яхту, сбавил скорость и несколько секунд шел рядом, всего в нескольких метрах от нас. Над зеркальными стеклами мелькнула рука, и какой-то продолговатый предмет, кувыркаясь в воздухе, полетел в нашу сторону. Катер тотчас прибавил скорости и легко ушел в отрыв. Наполненная чем-то красным бутылка упала на палубу и покатилась прямо на меня. Я решил, что это бомба, и на мгновенье одеревенел… Но нет, ничего страшного не произошло, бутылка не взорвалась, и мои кишки не намотались на обломок мачты. Я вытянул руку, схватил ее и притянул к лицу. Обыкновенная бутылка с красным вином, причем – вот это совпадение! – урожая 1989 года. Заводская пробка на месте, даже акцизная марка есть. Но рядом с этикеткой, поверх стекла, небрежно наклеен клочок бумаги. А на нем – кривые печатные буквы. Нет-нет! Я тоже подумал, что там будет все то же, уже поднадоевшее предложение поиграть в прятки. На сей раз убийца подкинул резюме, от которого у меня кровь застыла в жилах: «Игра закончена. Ты проиграл».

Я проиграл? Это я проиграл? Я, Кирилл Андреевич Вацура, проиграл?!

Я уже собрался вскочить на ноги, снова кинуться к штурвалу и доказать ублюдку, что игра не закончена, но тут Ирэн необъяснимым образом застряла в люке, ведущем в камбуз. Пришлось мне ползти к ней. Оказалось, что Ирэн не смогла разминуться на лестнице с капитаном. Наш грозный мариман выползал на палубу, широко расставляя ноги и руки, чем напоминал гигантского паука. За его спиной, на ремне, болталась охотничья двустволка. Ого! В капитане проснулся воин!

Опустив руку в люк, я схватился за ствол ружья и потянул на себя. Капитан не стал сопротивляться, отдал мне оружие и, пытаясь что-то объяснить мне, стал хлопать себя ладонями по животу. Он был настолько пьян, что не мог выговорить ни слова. Я кинул быстрый взгляд на катер. Он опять стоял перпендикулярно нам, метрах в пятидесяти, нацелившись своим кинжальным передком в наш борт.

– Где патроны?! – крикнул я капитану. – Патроны тащи!

Морской волк, глядя на меня плывущим взглядом, замычал и снова похлопал себя ладонями по животу.

– Сожрал, что ли? – не понял я.

Тут Ирэн сообразила.

– Вот они! – крикнула она и вцепилась руками в пряжку широкого патронташа, туго стягивающего впалый живот капитана. Она ловко расстегнула пряжку и кинула патронташ мне. Я поймал его и стал вытаскивать охотничьи патроны с картонными гильзами. Дробь! Опять дробь! И еще дробь!

Но пришлось довольствоваться этой хлопушкой. Убийца возобновил атаку. Длинная автоматная очередь заставила меня плашмя повалиться на палубу и закрыть своим телом ружье. Пули крошили и дырявили то, что еще уцелело – окна кают-компании, борта, крышки люков. Несколько пуль угодили в медную, давно не чищенную рынду, пробив ее насквозь. Колокол раскачивался и мелодично тренькал, словно чувствовал боль и вскрикивал при каждом попадании. Я не шевелился, ожидая, когда убийце придется поменять магазин… Вот стрельба прекратилась. Я привстал, опершись о локоть, и взял ружье на излом. Загнал в ствол два патрона, прихлопнул их ладонью и изготовился для стрельбы. Пятьдесят метров – для дроби это непреодолимое расстояние. Разве что пару дробинок тихо цокнут по зеркальному ветровому стеклу.

Я выстрелил дуплетом, тотчас зарядил по новой и снова выстрелил. Ответного огня не последовало. Я обнаглел и встал на колено. Еще два патрона в ствол! Катер взревел мотором, выпустив облако сизого дыма. Передок хищно приподнялся, нацелившись в борт яхты. Словно пышные седые усы, в обе стороны от форштевня распушились водяные брызги. Катер на полной скорости устремился на нас!