Андрей Дышев - Плацдарм по бросовой цене

– Но вы же прекрасно знаете, что Диего не по силам свалить Гонсалеса! Вы просто избавляете свою дочь от надоевшего ей ухажера! Вы посылаете его на смерть!

– Он должен доказать, насколько сильно любит Марию! – стоял на своем Ромэно.

– Но вы же лукавите! – возмутился я. – С таким же успехом можно было послать его на Луну. Вам не нужны никакие доказательства. Вы просто не хотите отдавать Марию замуж за Диего. Это правда, а все остальное – жестокая и лукавая игра!

Ромэно вдруг схватил меня за руку и крепко сжал ее.

– Нет, парень, не то! – сказал он, прищуривая глаза. – Мое слово – закон. Мария будет женой Диего, и для этого не так уж много ему надо сделать. Гонсалес у всех плантаторов давно стоит поперек горла! Он душит нас налогами! Он не дает нам заниматься бизнесом! Этот мерзавец погряз в роскоши и крови! Его давно надо было отправить на тот свет!

– Тогда почему вы сами не отправили его туда?

– А если со мной что случится, кто будет кормить мою дочь? Чем она, красивая, но глухонемая, сможет зарабатывать себе на хлеб? Знаешь? И я знаю. И потому предпочитаю не рисковать собой.

Решение было окончательным и обжалованию не подлежало. Никогда еще я не чувствовал себя таким бессильным и опустошенным. И какого черта Гонсалесу понадобился пустой чемодан? Чтобы показать своему боссу и тем самым подтвердить, что русские его перехитрили? Не взял бы он его с собой, не увидел бы Влад его в руках мафиози – и все могло бы сложиться иначе.

Ромэно, поглядывая на меня, недовольно зарычал, поднялся из-за стола и вошел в дом. Через минуту он вынес оттуда уже знакомые мне револьверы, кинул их на стол и сверху бросил связку ключей.

– Поедете на моем джипе, – сказал он, всем своим видом показывая, что недоволен разговором со мной. – Мария подвезет вас к вилле как можно ближе, насколько это будет возможно, и будет ждать вашего возвращения. Запомни одно: Гонсалес не боится никого и ничего, но на дух не выносит змей. Я дам вам мешок с лабариями. Все они беззубы и способны только, как кошки, ловить мышей и крыс, но Гонсалеса можете ими здорово напугать. И еще…

Он поставил на стол рядом со мной темный стеклянный флакон из-под лекарства.

– Это специальная настойка сока гуао. Попадая на кожу, она через несколько минут разъедает ее, как кислота, и отравляет кровь. Летальный исход гарантируют даже несколько капель. Когда у вас кончатся патроны, воспользуйтесь этой штукой.

Вздохнув, я взял со стола револьвер, откинул барабан, проверяя патроны, и затолкал оружие за пояс. С этими озабоченными типами все было ясно. Влад шел за виртуальными долларами, Дик – за рукой и сердцем любимой девушки. А меня куда несло? Увязался с ними за компанию, как идиот. Но все мосты уже были сожжены, и отступать было некуда.

Сгущались сумерки. Я смотрел, как Мария убирает со стола, разглядывал ее гладкие смуглые руки, ее обнаженные плечи, длинную шею и черные косы с вплетенными в них золотистыми нитями. Что ж, думал я, совершить благое дело ради такой девушки – не самый глупый поступок, тем более для Дика. Мария для него в самом деле станет наградой, которой он сможет гордиться всю жизнь. Если, конечно, его жизнь очень скоро не оборвет пуля Гонсалеса.

Тут я вспомнил об Анне. А пошел бы я на смертельный риск ради нее? Но что значит – ради нее? Ради ее жизни? Или ради ее богатства? Ради ее любви? Или ради ее бесчестья?

Я долго думал над этими вопросами, но так и не понял, ради чего я заварил всю эту горелую и пересоленную кашу с чемоданом.

– Стой! – крикнул Дик и сложил руки крест-накрест, чтобы Мария его поняла.

Девушка затормозила и заглушила мотор. После двухчасовой гонки в открытом джипе по бездорожью сквозь заросли состояние покоя казалось райским наслаждением. Некоторое время мы, замерев, продолжали сидеть на своих местах, глядя на зеленую мешанину вокруг нас, похожую на огромный брикет шпината.

Дик первым вылез из машины, похлопал ладонью по шляпе и ловко покрутил на указательном пальце револьвер.

– Дальше пойдем пешком, – сказал он тихо, озираясь по сторонам. – Не больше мили осталось… Прощай, Мария! – добавил он, обращаясь к девушке. – Если со мной что случится, то знай, что я любил тебя до последнего мгновения.

Он произнес эти слова с трогательным пафосом, но я едва сдержал улыбку. Любовные откровения из уст этого необразованного драчуна звучали как монолог юмориста, а сам Дик выглядел как кинокомедийный герой. Мария смотрела на Дика, но ее лицо ничего не выражало, и потому трудно было сказать, поняла она, что Дик признался ей в любви или нет.