По звуку шагов я уже понял, что спускаются, вернее, бегут, топая и чуть ли не скатываясь по лестнице, двое. И потому отступил на три шага для создания скорой собственной поступательной энергии – обычно удар с такой дистанции бывает более сильным, чем удар с дистанции короткой, и если у меня есть время подготовиться, то почему же я не должен подготовиться к действиям… Я и подготовился…
Перед дверью шаги стихли. Все правильно… Выйти, когда их все видят, они должны неторопливо и так же неторопливо двинуться к выходу из двора, чтобы не привлекать к себе внимания. Они не хотят, чтобы кто-то присматривался к их лицам, а потом с помощью ментов рисовал их фоторобот для объявления в розыск. Любой фоторобот, конечно, фуфло писаное, и опознать по нему человека невозможно, тем не менее фотороботы всем преступникам не нравятся. И потому они стараются не привлекать внимания к своей особе. А мне внимание, наоборот, следовало привлечь, и потому я не стеснялся своих действий.
Двое за дверью перевели дыхание, открыли дверь и один за другим шагнули за порог…
Подъезды, в которых имеется плотно закрытая металлическая дверь, на нижней площадке обычно бывают полутемными или почти темными. Это любой знает, кто в таких подъездах бывал. И глаза, когда кто-то выходит, не сразу привыкают к солнечному свету. В таких случаях естественная реакция любого человека – слегка зажмуриться, чтобы восстановить способность видеть. Этим я, не задумываясь, и воспользовался.
Вышли двое… Видеть меня видели, естественно, но после темноты не сразу узнали. Они только начали узнавать… И, пока не пришли в себя от неожиданной встречи, я успел совершить разбег в три шага и сразу вырубить ближнего маховым круговым ударом каблука в челюсть с поворотом корпуса на триста шестьдесят градусов. Треск челюсти послышался такой, словно большое дерево сломали пополам одним махом экскаваторного ковша… Аминь… Дело началось и наполовину закончилось, кажется, хорошо. Но в то же время второго своими действиями в чувство я привел быстрее, чем мне хотелось бы, и он успел вытащить пистолет, когда я еще возвращал себя в устойчивое состояние. Но полностью занять боевую позицию я мог и не успеть, потому что он тоже медлительностью не отличался и начал передергивать затвор, чтобы дослать патрон в патронник. И я, не останавливаясь, продолжил движение, на развороте ударив большим и тяжелым кухонным ножом, как саблей, по кисти. Пистолет выпал из наполовину разрубленной руки…
Последовавший без остановки отключающий удар второй ногой в челюсть с хрустом закончил дело… Осталось только подобрать пистолеты, вытащить из чехла чужой мобильник, чтобы собственные деньги не тратить, набрать «службу спасения» и потребовать не только милицейский наряд, а и оперативную антитеррористическую группу РОСО [1]областного управления ФСБ. Для этого пришлось и себя назвать:
– Подполковник Буслаев, спецназ ГРУ… Андреем Васильевичем меня зовут…
* * *
Сразу два опера по мою не всегда безвинную душу – сейчас это слишком много, как мне показалось. Один из РОСО, второй из районной, видимо, милиции, потому что приехал он быстро, – из городской милиции, учитывая пробки на дорогах, еще не успели бы добраться до места… Два опера… И оба смотрят на меня подозрительно и с непониманием. Впрочем, я и сам бы на себя смотрел подозрительно и с непониманием, окажись я на их месте… Ситуация с первого взгляда кажется чуть-чуть диковатой. По крайней мере, так описали ее жители дома, которые со двора наблюдали за происходящим. А выглядела ситуация в действительности неприглядно. Выходят два человека из подъезда, а этот, что прибежал с ножом, психопат какой-то, без причины на них набрасывается… Слова, кажется, сказать не успел… И что с того, что вышедшие парни – кавказцы… В подъезде живут три семьи кавказцев… Нормальные люди, никаких к ним претензий нет, кроме разве что одной семьи с четвертого этажа, немолодые азербайджанцы – мусор из окна на газон выбрасывают… А там цветы коллекционные высажены, и местные старушки за ними коллективно ухаживают… А к остальным отношение в подъезде неплохое, почти благожелательное…
Я тоже мог бы усомниться и в первый момент даже сам легкое беспокойство почувствовал. Вдруг да не те вышли… Но успокоился быстро – я видел их привыкающие к солнечному свету глаза, понял, что они меня узнали и оттого испугались. Глаза о многом говорят, глаза – целая книга, которую необходимо уметь читать всякому, кому приходится в экстремальных ситуациях работать… И только после всех этих отмеченных мною нюансов я атаковал… Кроме того, я и торопливые шаги слышал. Бежали они по лестнице, сильно топая, торопились… А потом, перед выходом, дыхание переводили… Это тоже не просто так… Если бы торопились сразу, торопились бы и потом, и не было бы у них причины останавливаться и изображать из себя спокойных, невиновных людей… Нет, я не ошибся в своих расчетах…
Читать дальше