Сергей Самаров - Проверено - мин нет!

Один участок старого забора заинтересовал Голованова особо, и он тщательно рассмотрел каменную кладку. Вместо цемента там использовалась глина. Глина растрескалась, и трещина прошла про всей стене. Если хорошенько ударить в этот забор ногой, можно оказаться во дворе быстрее, чем при прыжке.

Майор уже хотел закончить осмотр, когда на крыльцо вышла женщина и помахала чем-то, зажатым в руке. Судя по тому, как завертелся хвост собаки, это было угощение для неё. Но женщина не бросила угощение, в прошла через двор к сараям и открыла дверь одного из них.

– Собаку загоняет… – пояснил прапорщик Денисов, наблюдавший за двором через прицел своей винтовки. – Кто-то выходить будет…

– В такую собаку стрелять жалко… – сказал капитан Пустовалов, тоже наблюдавший за двором. – В боевика выстрелить легче, чем в собаку… Она добросердечнее…

– Мне тоже жалко… – согласился Денисов. – Однажды пришлось в такую же, только не в белую… Но морда тоже красивая, даже когда скалится… Потом неделю снилась… А боевики никогда не снятся…

– Я представляю, сколько хозяевам такой пёс снится… – добавил Пустовалов.

– Тем не менее собака – это оружие… – сказал Голованов. – Как ни жаль бывает оружие, а и его иногда приходится уничтожать… Кто там выходит?… Вот неудобство прицела… Никак крыльцо поймать не могу…

– Надо руку вести плавно – или только на выдохе, или только на вдохе… – подсказал капитан. – Когда дыхание переводите, товарищ майор, руку останавливайте… С тяжёлыми прицелами без подставки обычно не работают…

– Это горбатый… Уходит… – сообщил прапорщик.

– Поймал… Вижу…

Голованов всматривался в лицо старика и чувствовал в нём какое-то удовлетворение. Словно тот сделал что-то хорошее и самим собой остался очень доволен. И даже посмеивался, кажется, беззубым ртом. Расстояние было такое, что мощный прицел от дальнобойной крупнокалиберной винтовки только само лицо и показывал. Плавно выпуская воздух из груди, майор стал чуть заметно опускать «переднюю» руку, держащую прицел. И тогда увидел сначала жилистую морщинистую шею, такую морщинистую, какую никогда не увидишь обычным взглядом, даже стоя против человека, потом ворот расстёгнутой поверху кожаной куртки, потом часть груди, и уже сама влезла в окуляр усатая и крупная морда рыжего кота. Горбатый кота принёс, горбатый кота и уносит. И можно было бы подумать, что он постоянно с ним гуляет таким образом. Но спецназовцы видели старика гуляющим без кота. Более того, они видели, как старик искал кота в разгромленном доме Расула Щипача. Искал для того, чтобы показать Нариману Омарасхабову и его сыну. Не всем трём людям, попавшимся старику навстречу на ночной улице, а только двоим из троих. И что мог делать кот в том доме? У старика, несомненно, был свой дом. Во время разговора с майором Головановым он словом не обмолвился ни о своей причастности к занятому спецназом дому, ни о живущем там коте. Если бы это был его кот, горбатый старик наверняка задал бы майору вопрос. Но он не задал. А отношение к этому дому имел Нариман Омарасхабов. Нариман жил вместе с сыном в доме Расула Щипача, жил уже около года, поскольку сам Щипач имел квартиру в Махачкале и там проживал вместе с семьёй. И вполне можно было предположить, что кот этот принадлежит именно Нариману Омарасхабову и его сыну, что это их любимое животное, о котором заботятся закоренелые бандиты, которое любят и за которое готовы даже головой рисковать. И сейчас, не имея возможности самим заботиться о животном, они на какое-то время, до лучших времен, предоставили делать это горбатому старику, но всё же сразу и совсем расстаться с котом не могли, и потому старик носил кота на свидание с хозяевами.

Конечно, кот – это не собака, и не все коты верны и привязаны к хозяевам, как хозяева к ним. Однако Голованов слышал, что существуют породы, так называемых котов-компаньонов и кошек, естественно, тоже знающих не только и не столько свой дом, как большинство представителей кошачьего царства, но и хозяев [23]. Видимо, этот кот как раз из таких. Привязанность к животному вызывала у майора уважение, но при этом он думал, как ему сыграть на этой привязанности. А сыграть было можно… Ситуация уже развивалась так, что эта слабость, а любая привязанность является для воина слабостью, уже подставляет Омарасхабова под удар. Кот уже сослужил свою службу…

Но пока это были только предположения, потому что ни одного реального факта присутствия в доме Наримана и его сына получено ещё не было. Нариман должен был показаться. Он не может сидеть взаперти вечность. Он не побоялся выйти на улицу и себя продемонстрировать, отвлекая на себя внимание, когда другие боевики подкрадывались через соседний сад к дому, занятому спецназовцами. Он не трус. И сейчас выйти может… Хотя бы во двор… А может и по улицам пройтись, поскольку на улицах спецназовцев нет.