Сергей Самаров - Стрельба в невидимку

– Чанышеву уже выпустили. Ее Володя вместе с «наружкой» провожает.

– Прекрасно. Сообщения есть?

– Пошла не сразу домой. К кому-то наведалась в гости. Ждут возле дома.

– Боюсь, придется до утра им ждать. Никак она надумала с разбега «уколоться»?

– Тоже может быть. Кстати, приехали ее родители. Они сейчас в Подмосковье живут. Осоченко их расположил пока в квартире. Но к ним Александра не слишком спешит. Мы установили в квартире «жучки». И телефон на прослушивании.

– Она знает о приезде родителей?

– Сообщили.

Майор еще раз посмотрел на мою кружку, тяжело вздохнул и вышел встречать Осоченко.

– Вот оно! – воскликнул Слава.

Панкратов отодвинулся от своего компьютера вместе со стулом, чтобы заглянуть в соседний монитор.

– Что там? – поинтересовался я, уверенный, что все равно ничего не пойму.

– Программа для телефонной станции. Он свой номер пропускает через другой телефон. И потому мы никак не могли ухватить его за «хвост». Эту программу следовало каждый раз заново вводить в компьютер телефонистов. Вот программа-сателлит на самоуничтожение по завершении сеанса. Хорошо продумано. И очень остроумно. Пока все сходится с рассказами Лихачева. Там, – капитан кивнул на дискеты от ZIPа, – есть несколько простых программок. Совсем другой почерк. Примитив. А здесь логическая сложная цепь. Скорее всего, это делала Чанышева. Классная программа. Я пока вижу только один прокол. Но – существенный.

– Какой? – спросил Слава. Он не тянул в сравнении с Панкратовым и потому откровенно спрашивал, не стеснялся – учился.

– Сателлит срабатывает только при корректном выходе. Если не выйдешь правильно, то ты попадешься. Или если не знаешь о существовании сателлита – тоже попадешься.

Я заинтересовался.

– А это сложно – сделать корректный выход?

– Если есть мозги в голове и не вышибли память, то гораздо легче, чем взломать пароль.

– Понял! – воскликнул я.

И, должно быть, воскликнул так резко, что компьютерщики догадались – понял я не то, о чем они говорили мне, и обернулись.

– Понял! – повторил я. – Если не вышибли память… Чанышев всегда выходил правильно. Кроме последнего раза. В последний раз он просто не успел это сделать. Ему вышибли память. Его застрелили. И выходил за него кто-то другой. Если Александра Чанышева была в отключке, могла она работать на компьютере?

– Отключка отключке рознь. Она могла быть просто «под воздействием». Если она такой профессионал, как нам рассказывал Лихачев, то вполне могла бы.

– Но если она сделала эту программу, то она активизировала бы сателлит просто на автомате, не задумываясь, – не согласился Слава. – Да и вообще, зачем ей было садиться за компьютер, если она застрелила мужа, а потом пошла сдаваться? Не в том она должна была бы быть состоянии. Психологически в это верится с большим трудом. Хотя наркомана понять трудно.

– Да, – капитан кивнул. – Это явно работал кто-то третий. Кто не знал о сателлите или хотя бы не знал, что его нужно активизировать.

– Вполне вероятный вариант – это те заказчики, на которых и работал Чанышев. Хозяинов со своей компанией… – сказал я. – Отпала надобность в хакере, и надо убрать следы.

– Нет, – капитан категоричен. – Это исключено. Тогда бы они не оборвали работу на середине. Здесь переписана только половина файла. И мне кажется, что очень важного файла для компрометации кандидата. Люди Хозяинова не упустили бы такой возможности.

Он снова переехал на стуле – благо стулья с колесиками – и вернулся к своему компьютеру.

– У меня тут тоже интересные данные. Очевидно, работа шла через ту же программу. В Америке и в Западной Европе такие преступления популярны, но у них нет этой программы, и хакеры обычно попадаются. Ограбление банка.

– Что? – переспросил я, удивившись будничности произнесенной фразы.

– Компьютерное ограбление банка. Через телефон предвыборного штаба. И перечисляли, должно быть, на его же счет – но это надо проверить. Напрямую подставили господина генерального директора. Дело длилось около трех месяцев.

– И никто ничего не заметил? – удивился я.

Капитан крутанулся на стуле и оказался лицом ко мне.

– Это не слишком хитрая штука. Но у нас редкая и потому часто проходит. Дело в том, что деньги со счетов не берутся.

– Тогда какое же это ограбление?

– Берутся тысячные и десятитысячные доли процентов. Предположим, у тебя на счету сто тысяч восемнадцать рублей.

– Если бы… – сказал я мечтательно.