Сергей Зверев - Батяня. Бой против своих

— Третий день по лесу шастаю, людей не видел. Что в мире делается?

Промысловики переглянулись.

— А может, у вас и радио нет?

— Новостями не интересуемся. А по радио только музыку и крутят. Зато телевизор смотрим, — похвалился один из охотников.

— Телевизор? — насторожился беглый майор. — Разве в фанзе электричество есть?

Так и выяснил для себя Бутусов, что в зимовье у промысловиков стоит небольшой, килограммов на сорок, дизель-генератор, от которого работают и свет, и цветной телевизор. «Тянул» он, правда, только ОРТ, а этот канал, как точно знал Бутусов, не включал в себя местные программы. Значит, промысловики ничего о нем знать не могли — во всяком случае, до сих пор не знали.

Решение пришло мгновенно — аккумуляторы робота долго не выдержали бы, еще километров пятьдесят, а потом потребуется подзарядка. С развернутыми солнечными батареями по тайге не проберешься, да и деревья не дают свету толком пробиться к земле. И вместо того, чтобы потом по нескольку часов заряжать боевого робота на полянке, стоило потерять даже полдня, чтобы завладеть портативным дизель-генератором. Наверняка у запасливых промысловиков найдется и топливо. И тогда подзаряжаться можно будет прямо на ходу. Проблема оставалась в одном — он не знал, где находится фанза. Но было несомненно, что с убитой косулей охотники возвращаются к себе домой, а значит…

— Раньше я в ВДВ служил, — заметив, что охотники пристально смотрят на камуфляж, проговорил Бутусов и выдавил улыбку. — Вот и решил тряхнуть стариной.

Лицо одного из охотников словно растаяло:

— У меня тоже брат в десантниках. Сейчас в Рязани, экзамены сдает… Ладно, мужик, давай! Удачной охоты на тигра, — подмигнул.

Когда незваные гости растворились среди деревьев, майор повесил ремень «АКМа» на правое плечо. Отпускать охотников далеко он не собирался. Чтобы не потерять в густом лесу тропинку к забросанному ветками роботу, Бутусов делал ножом-стропорезом засечки на деревьях, заламывал ветки деревьев, осторожно двигаясь по следу охотников-промысловиков.

Замминистра обороны и майор Лавров, уже выйдя из штаба полка, столкнулись на дорожке с капитаном Бойко. Тот резко изменился в лице — теперь он понял, почему его вот уже полчаса не пускали в здание. Встречать такого гостя лицом к лицу военному из провинции выпадает не часто. Учения и проверки не в счет. Подобные встречи всегда парализуют военного, будь он полковником, майором или подполковником. Подобное произошло и с капитаном — он банально растерялся, его язык стал непослушным, а голос дрогнул:

— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите обратиться к майору Лаврову?

И тут в голове у капитана всплыло положение Устава, которое предписывало, наоборот, спрашивать разрешения у нижестоящего, чтобы обратиться к вышестоящему. Иначе — он сперва должен был сказать: «Товарищ майор, разрешите обратиться к товарищу генерал-лейтенанту». Но это бы было двойной глупостью в его положении. Бойко прикусил язык.

— Обращайтесь, но очень коротко, — бросил замминистра.

— Компьютер, как вы и говорили… — от волнения он назвал Лаврова на «вы».

Майор вспомнил о споре в палатке, хлопнул себя ладонью по лбу.

— Извини, капитан, не предупредил перед отъездом, думал, быстро вернусь, — спохватился Батяня. — Я в пару разъемов жеваную бумагу засунул. Через час слюна высохла, и электрическая цепь прервалась. Пусть твои ребята гнезда иголкой прочистят.

— И это все… — ощущая на себе взгляд заместителя министра, капитан даже толком не смог раскрыть рта.

— Конечно, все, зато действенно. Успехов, капитан.

Замминистра и майор Лавров спустились по лестнице, забрались в припаркованный напротив здания штаба черный «Мерседес». На головной машине сопровождения нервно вспыхнула мигалка, и кортеж запылил по бетонке.

Капитан Бойко долго стоял на крыльце, нервно потягивая сигарету. Он даже не сомневался, что сегодня вечером напьется — то ли от переполняющих его эмоций, то ли с горя, за бездарно проигранный майору спор. Ведь он сам еще в школе практиковал подобные штучки, когда на перемене в патроны лампочек ставили капсюли из жеваной промокашки, а затем посреди урока светильники гасли один за одним.

По мере того как майор удалялся от того места, где оставил робота, лес становился все реже: ели сменялись кедром и черной березой. Между спичечными стволами березок уже проступала лесная калина с белыми цветами и желтая жимолость с узловатыми ветвями и морщинистой корой. Напоенный резкими ароматами влажный воздух казался обжигающим. Тучи уже пролились дождем, солнце не путалось в густых кронах деревьев, а проливало свет на каждый кустик, деревце и камешек. В ясном небе парили сойки, проносились над землей, во влажной траве и во мху копошились насекомые.