Сергей Зверев - Батяня. Бой против своих

— Я думаю, достаточно, товарищ генерал, — произнес Протасов, любуясь результатами своей работы. — Ракета хоть и без боеголовки, но вред принести сможет.

— Отбой! Возвращайтесь на базу, — приказал пилоту Высоцкий.

— Как вы видите — условная цель поражена! — выкрикнул из толпы один из московских инженеров.

Генералу ничего не оставалось, как признать свое поражение.

— Неужели он совершенно неуязвим? — спросил Высоцкий.

— Похоже, что да! — раздался голос того же московского инженера.

Гости вновь зааплодировали. На этот раз Протасов поднялся с места и поклонился. Его рука непроизвольно потянулась в сторону стоявшего рядом с ним генерала Высоцкого.

— Позвольте ваше оружие, для демонстрации.

Немного помявшись, тот все-таки вложил в руку инженеру именной «стечкин», как и положено по правилам хорошего тона — рукоятью вперед.

— А теперь прошу всех наружу, — подняв пистолет-автомат над головой, Протасов направился к выходу.

К удивлению гостей, робот оказался еще ниже, чем они его себе представляли, — металлический монстр с полметра высотой походил на гигантскую черепаху. Вместо лап — траки, вместо панциря — обтекаемый титановый корпус. На вид робот был легкий, и казалось, его можно перевернуть одной ногой. Однако гость, попытавшийся это сделать, тут же понял тщетность своих усилий — приземистый «Т-191» стоял на траках так же уверенно, как танк на гусеницах. На глазах у гостей и уже подтянувшихся к командному пункту десантников инженер Протасов вскинул «стечкин».

— Что он делает? — тихо спросил у одного из московских инженеров генерал Высоцкий.

— Заключительная фаза испытаний, — ухмыльнулся тот, — можно сказать, импровизированная.

Раздались выстрелы — корпус робота «Т-191» зашелся искрами, словно оголенный провод, попавший в воду. Когда патроны в обойме закончились, Протасов опустил «стечкин», вернул его законному владельцу.

— Титановый корпус обычным стрелковым оружием не прошибешь, — любуясь на свое детище, заявил московский инженер, — его только из «станкача» можно нейтрализовать!

— Вот это да… Интересно, сколько такой робот стоит? Нам бы таких на вооружение… — зашумели военные.

— А теперь, кто хочет осмотреть робота поближе, милости прошу, — Протасов щелкнул зажигалкой и закурил сигарету.

Быстрая река, зажатая с обеих сторон невысокими горами, буквально искрилась лунным светом, отчего складывалось обманчивое впечатление, что вместо воды в ней течет забродивший кефир. Каждый раз, когда в долину вдоль северного склона залетал порывистый ветер, лес, подступающий к узким, скалистым берегам реки, оживал: выворачивались белой изнанкой листья, потрескивали засохшие деревья, шуршали ветки, от чего у городского человека, оказавшегося в здешних местах, мороз пробегал по коже. Но даже когда погода не буйствовала, тут не было спокойно, в глубокой чаще леса завывали волки, отбивал чечетку дятел.

Однако этой ночью ни первого, ни второго в долине не наблюдалось — на смену природным звукам пришел человек. Шум музыки, вырывающийся из мощных автомобильных динамиков, гул разговоров, призывный звон стекла, смех. Они, казалось, доносились отовсюду. И, как это обычно бывает в предгорьях, любой, даже еле слышный звук разлетался эхом, множился, отраженный скалами, с каждым новым отражением становясь лишь немногим тише.

На берегу реки под брезентовым навесом за длинным деревянным столом из свежеструганых досок, заставленным хорошей водкой и средненьким коньяком, сидели десять мужчин с по-государственному важными лицами. В отдалении, сложенные с военной аккуратностью, высились штабельки чурок сухостоя. На сваленных бензопилами хвойных деревьях, еще пахнущих свежей, не успевшей затвердеть смолой, у костерка расположились бойцы комендантского взвода, осуществляющие охрану испытаний.

На большом мангале, который в темноте можно было принять за спортивный снаряд «козел», через который так или иначе доводилось прыгать каждому военному, уже доходила очередная порция скворчащего на раскаленных углях мяса.

— Сходи, холодненькой принеси! — приказал полковник — командир ВЧ, которой принадлежал полигон, демонстративно ставя под стол опустевшую бутылку водки.

Когда ящик остудившейся в речной воде водки был доставлен прямо к столу, военный поднялся с лавки и поднял над головой руку.

— Минутку внимания, — наполняя пластмассовый стакан спиртным, громогласно заявил он, — за новые технологии в отечественном роботостроении!