Александр Тамоников - Бой капитанов

– Да? Хм. А ведь ты прав! Надо попробовать. Да с чего начать?

– Объявление в газету дай. Сдаешь, мол, хату. Оплата почасовая. Кто знает, поймет! Но, ладно, мне ехать пора. А ты подумай над предложением и не тяни время, а то другие опередят. Не зря же говорят: время – деньги!

Попрощавшись со старушкой, оставив ее в глубокой задумчивости, Карахан пешком прошел до стоянки. Выгнал джип и направил его на выезд из города. Миновав крайние городские кварталы, сбавил скорость. Торопиться ему некуда. Хотя и встает Каландин рано, но долго приводит себя в порядок. Да и неизвестно, когда из Шестовского в Ростов должен выехать Мельник. Встречаться с ним Карахан не имел никакого желания. А Масуд не сказал, во сколько помощник бывшего партийного босса покинет хутор.

Но встретиться с Мельником Карахану все же пришлось. Проехав десять километров по дороге, ведущей в Шестовский и далее вдоль Дона к станице, Карахан попал в пробку. Что крайне удивило его. Пробку создавали всего машин пять, с дальномером впереди, но даже это обстоятельство удивило. На этой дороге никогда не было интенсивного движения. И вдруг – пробка, как в городе. Пришлось остановиться. Перед джипом Вахи стояли «Жигули» седьмой модели. К ней как раз подходил по обочине водитель – молодой парень.

Карахан, открыв дверцу, спросил:

– Что там случилось, уважаемый?

Парень ответил:

– Авария! «Тойота» в «КамАЗ» влетела. Водиле иномарки – кранты. Гаишники все перегородили, замеряют что-то. Но вроде «КамАЗ» собираются на обочину стащить. Тогда поедем.

– А кто виноват-то в аварии?

– Камазист! Выехал на полосу встречного движения, ну «Тойота» в него и въехала. На полной скорости. А шла иномарка километров сто двадцать. Понятно, что шансов у водилы «япошки» не было никаких.

Карахан проговорил:

– Водителя «КамАЗа» теперь, наверное, посадят?

Парень усмехнулся:

– Было бы кого сажать, то посадили бы!

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что исчез камазист. Испарился. А сам самосвал, краем уха от гаишников услышал, с утра в угоне числится. Видно, не простая авария. Но это не наше дело. Менты разберутся.

– Ты прав! Значит, скоро освободят дорогу?

– Должны!

Парень, сплюнув на обочину, сел в автомобиль «семерки», где его дожидалась такая же молодая женщина. У Карахана мелькнула мысль. Уж не Мельника ли подловили люди Масуда? Вполне может быть. Надо пойти, самому посмотреть, пока труп не увезли. Он собирался пройти к месту аварии, но открыли движение, и Карахану пришлось сесть за руль, завести джип и тронуться с места. За ним уже встали еще две легковушки. «КамАЗ» с асфальта убрали, а вот сильно искореженная «Тойота Авенсис» так и стояла на обочине. Видимо, там, где и очутилась после прямого столкновения с самосвалом. Проезжая мимо, Карахан увидел труп водителя иномарки, в котором узнал помощника Каландина, Мельника. Как ни странно, лицо бывшего спецназовца почти не пострадало. Брезент, которым накрыли милиционеры труп, ветром сбросило в сторону, и никто на это не обращал внимания. Узнал Ваха и автомобиль погибшего, по искореженному номеру. Сомнений не осталось, Масуд выполнил обещание решить проблему с Мельником.

Спустя пятнадцать минут Карахан въехал на территорию усадьбы Каландина. По оживлению во дворе он понял – о смерти Мельника здесь уже знают. Карахан достал из багажника мешок с капустой. Высыпал содержимое в мусорный контейнер. Голову Есаула вытащил и бросил в брезентовую сумку.

Остановил первого попавшегося охранника, приказал проводить его к хозяину усадьбы. Тот по рации связался с каким-то сослуживцем. Вскоре к Карахану подошел коренастый казак:

– А, знакомый кавказец? А где Есаул со своей бандой? Подойдут позже? Без них на хуторе скучно.

Ваха спросил:

– Ты кто?

– Я-то? Я теперь помощник и начальник охраны господина Каландина. Николай Алексеевич Мельников, к сожалению, сегодня погиб в автокатастрофе.

– Знаю!

– Откуда?

– Ехал из Ростова, видел искореженную иномарку Мельника и его труп на обочине.

– Понятно! Говорят, он в «КамАЗ» врезался?

– Да, в самосвал! Но, смотрю, ты особо не скорбишь по своему бывшему начальнику.

– Мы не дети, чтобы плакать. Казак держит свою боль внутри.

Карахан усмехнулся:

– Особенно если этот казак занял должность погибшего… Тебя как звать-то, господин начальник охраны?

– Матвеем. Матвей Викторович Осипов.

– Раньше, наверное, Осипом больше величали дружки по охране?