Александр Тамоников - Бой капитанов

Полухаров кивнул:

– Понял!

Участок от Шестовского до Васильевского «Тойота» пробежала за пять минут, благо дорога была хорошей и практически пустой. На въезде Балаев сказал:

– За первым перекрестком будет проулок справа. Сворачивай туда!.. А теперь прямо! Выезжай за хутор, увидишь ферму. Рядом дом. Тот самый!

«Лэнд Круизер» остановился у двухэтажного особняка, который, по сравнению с замком в Шестовском, воспринимался большим сараем.

На ферме копошилось много людей, в основном выходцев с Кавказа. Далее до самого Дона, который протекал от хутора примерно в километре, – сплошные луга. Животных не было видно. Оценив мгновенно общую обстановку, Полухаров вышел из внедорожника. Покинул салон и Балаев.

Из дома появился крепкий молодой человек в черном танковом комбинезоне, правда, со споротым нагрудным шевроном. Он доложил Балаеву по-чеченски:

– Хозяин ждет!

Шамсет протянул руку:

– Оружие!

Владимир передал Балаеву пистолет. Управляющий имением Каландина указал Полухарову рукой на дверь:

– Прошу!

Вошли в большой холл, поднялись по винтовой лестнице на второй этаж. Рядом с двухстворчатой дверью на небольшом топчане сидели два охранника с боевыми автоматами «АКСУ-74». Они встали при появлении Балаева и майора.

Шамсет махнул им рукой, открыл створки двери:

– Проходи!

Он пропустил Полухарова в большой, обустроенный по-европейски кабинет, за столом которого в дальнем углу сидел не кто иной, как… Карахан. Собственной персоной! Живой и невредимый. Слегка нахмурившийся, умело играющий роль грозного босса. Впрочем, он таковым и являлся. Полухарову пришлось приложить максимум усилий, дабы не выдать своего изумления при виде Карахана, которого по реализации плана операции «Паутина» считал ликвидированным. Ваха проговорил:

– Ну, здравствуй, майор!

Владимир через силу улыбнулся:

– Бывший майор, уже бывший! Рад встретить хоть одного вежливого человека в местных хуторах. Ассолом аллейкум, уважаемый, чье имя все держат в глубокой тайне.

Изобразил подобие улыбки и Карахан:

– С тобой плохо обращались? Грубили? Унижали? Скажи мне кто, и я тут же накажу их!

– Разве я похож на человека, терпящего унижение?

– Внешность часто очень обманчива, но что ты встал в дверях, проходи, присаживайся. Говорить будем.

Полухаров устроился в удобном деревянном кресле напротив Карахана.

Тот отпил глоток из пиалы с чаем:

– Пришло время познакомиться. О тебе я знаю все, что знает мой друг Карасев, меня же зовут Рустам Гурамович Атабеков. Можно просто Рустам или Атабек.

Майор кивнул:

– Очень приятно, господин Атабеков.

Карахан внимательно посмотрел на Владимира.

Затем спросил:

– Скажи мне, Полухаров, где и кем ты служил, а также почему тебя уволили?

Владимир потер подбородок:

– Знаешь, Атабек, это ничего, что я на «ты»?

– Ничего!

– Так вот, знаешь, когда-то я давал подписку о неразглашении точных сведений о своей службе. Подписка – это своего рода клятва. А клятва, уважаемый, сам знаешь, есть клятва. Кто ее нарушает, тот не мужчина.

– Но в общих чертах, не разглашая секретных сведений, ты можешь поведать мне о своем боевом прошлом?

Полухаров пожал плечами:

– Ну, если в общих чертах. Служил я в спецслужбе. Занимал командную должность. Руководил диверсионно-штурмовым подразделением. Работал в основном в Афганистане, меньше в Ираке и Африке. Выполнял задания командования и в других странах.

– Ты сказал в основном. А чем занимался не в основном? Воевал в Чечне?

– Нет! Там хватало, кому работать, да и не в почете у нас была кавказская война!

Карахан быстро и резко спросил:

– Почему не в почете?

– Да потому что внутри страны нельзя допускать решение политических проблем вооруженным путем. Сколько народу побили ни за что? Стариков, женщин, детей! И чеченцев, и русских, и представителей других национальностей? А солдат положили сколько? Кто же в город вводит танки и бронетехнику? А потом наносит по населенным пунктам бомбовые удары? Это уже не наведение порядка. Это бойня! Мы были всегда против бойни, хотя за «бугром» тоже крови немало пролили. Но не мирных жителей и не на своей территории.

Карахан откинулся на спинку кресла, продолжая внимательно смотреть на Полухарова.

– Ты считаешь Ичкерию частью России?

– Да! Считаю и буду считать до тех пор, пока ее независимость не признает мировое сообщество. Но этого не будет!

– Кто знает, кто знает! Почему ж тебя уволили?