Владимир Колычев - Приказано умереть

– Наверное, было бы лучше, если бы я вызвал милицию, – сказал он. – Тогда б этим придуркам не так больно было… Кстати, есть предложение переместиться куда-нибудь в приличное место. А то ведь нам покоя не дадут…

– Не дадут, – согласилась Маша.

Костик еще тот кретин, возьмет да соберет толпу против Марата. Тогда бить придется во всю силу. Как бы такая драка летальным исходом не закончилась.

– И куда пойдем? – спросила она.

– А есть места, где тебя не знают?

– Есть.

Они приземлились в уютном баре на набережной. Народу мало, музыка играет тихо, интимный полумрак. И тот же «Амаретто» в ассортименте.

– А этот Костик, он кто такой? – спросил Марат.

– Да так, придурок, – уныло махнула рукой Маша. – В школе вместе учились… Он не тот, о ком ты думаешь.

– А о ком я думаю?

– Можно подумать, тебе не интересно, с кем я провожу время.

– Со мной ты проводишь время.

– Это сегодня, а вообще… Есть тут один человек… Нравится он мне… Когда нравится, а когда задушить его хочется…

– Интересно.

– Ничего интересного… Интересно было вначале. А сейчас я понимаю, что это не совсем то, что мне нужно… Есть еще один человек. Боюсь тебе признаваться, но меня к нему тянет. Нет, не потому что он такой хороший. Скорее, наоборот… Но я к нему не хочу. Ни к тому не хочу, ни к другому… И в то же время хочу… Нет, не хочу… Марат, ты мне нравишься. Правда, очень нравишься… – она так проникновенно смотрела на него, что у него мурашки по спине пробежали. – Марат, ты сейчас мне очень-очень нужен. – Она продолжала говорить сумбурно. – Я не должна была тебе этого говорить. Но говорю. Потому что хочу, чтобы ты взял меня к себе и держал крепко-крепко… Я понимаю, что я для тебя никто. Но все равно прошу, держи меня крепко-крепко. Что хочешь со мной делай, только не отпускай…

Маша говорила загадками. Но все равно можно было понять, что в ее личной жизни есть люди, от которых она пытается, но не может уйти. То ли сама не хочет, то ли ее не отпускают, а может, и то и другое.

– Маш, может, ты мне поподробней расскажешь, что это за люди?

– Расскажу. Но не сейчас… Или вообще не расскажу. Возможно, это наша первая и последняя встреча, зачем тогда рассказывать?

– Почему последняя? Завтра мы снова встретимся, это я тебе обещаю.

– Ты обещаешь… А если я не обещаю… Я сама не знаю, что будет завтра. Может, завтра я и знать тебя не захочу…

– У-у, как все запущено.

– Запущено? Да, запущено… Запуталась я. Запуталась, Марат… А в тебе вот увидела спасательный круг… Но я не знаю, нужно ли хвататься за тебя или нет. Да и можно ли…

– Можно, – кивнул он. И с улыбкой добавил: – Ведь я же твой муж, и зовут меня Марат Иванович…

– Да? Я так говорила?.. Да, сказала Костику, что ты мой муж. Наврала, конечно… Ты не муж мне. Да я и не прошусь в жены… Вот если бы ты мне братом стал…

– Коли парень ты румяный, братец будешь мне названый…

– Что?

– Это у Пушкина строчка есть такая… Коль ты старый человек, дядей будешь мне навек… Спасибо тебе, что в дяди не записала…

– Ну, я не в том смысле, что мы будем с тобой, как братик с сестричкой. Мы же с тобой люди современные, понимаем, что это глупо… Все глупо, что я тебе сказала. Все, все глупо!.. Марат, ты уж меня извини за весь этот сумбур… Спасибо тебе за все, пойду я.

– Куда?

– Домой… Провожать меня не надо.

Она поднялась со стула, но Марат не позволил ей уйти. На улицу он вышел вместе с ней.

– Я смотрю, с тобой что-то неладное творится. Тебя бросает из стороны в сторону. Капризы, изменчивое настроение… Как у наркомана.

Маша резко остановилась, повернулась к нему лицом и чересчур эмоционально произнесла:

– Неправда, я не наркоманка!

– А кто сказал тебе, что ты наркоманка?

В душу закралось подозрение.

– Ты сказал, что я веду себя, как наркоманка!

– А это не так?

– Я не наркоманка!

– Я вижу, что ты не наркоманка. Но наркотики ты употребляла…

– Да… Но всего несколько раз…

– Тебя к ним тянет?

– А ты доктор?

– Нет… Я вообще никто… Я сейчас повернусь и уйду.

– Ну и уходи! – истерически взвизгнула она.

Ему было жаль девчонку. Видно, что запуталась. Видно, что ищет помощи. Он был бы и не прочь помочь ей. Но что он может сделать, если сегодня он ей нужен, а завтра она и знать его не захочет. Вот она уже сейчас гонит его. Не будет же он бегать за ней, как тот христианский миссионер за африканским язычником… Да и нельзя за ней бегать. У женщин характер такой: будешь навязываться – проклянут.