Тимофей Костин - Несчастный рейс 1313 (СИ)

Девушка натянула трофейный свитер и одну из мокрых разгрузок, которые принес Иван, повязала платок на шею и намотала черную тряпку в виде чалмы, скрыв свою толстую русую косу. Получившийся результат впечатлял — если бы какому-то режиссеру потребовалось провести кастинг на роль соблазнительной басмачки или соратницы Али-Бабы, он бы вцепился в нее обеими руками. Впрочем, правильно расценив кривую ревнивую улыбку Кейко, Алена надвинула чалму пониже, взяла одну из бород и приложила к лицу. Теперь картина стала гротескно-угрожающей, поскольку бороденка резко контрастировала с гладкой молодой кожей. Впрочем, если смотреть с некоторого расстояния, это не так уж сильно бросалось в глаза.

— Жуть, — с удовольствием заметила Кейко, протягивая тюбик с клеем. — Пойдет. Но только в плане верхней половины.

Ее мнение поддержал еще один зритель: Батончик, болтавшийся рядом на мелководье, даже приподнялся на грудных плавниках, удивленно рассматривая сменившую имидж хозяйку, и издал негромкое озадаченное щелканье.

Алена прилепила жуткую бороду, потом осмотрела себя и досадливо шлепнула ладонью по крутому бедру, вызывающе обтянутому неопреном.

— Ну, не знаю, штанов нет, и ничего в голову не приходит. Остается надеяться, что пока мы в лодке, особо не разглядят.

Японки последовали примеру русской диверсантки, тоже натянув свитера, пришедшиеся им по длине, как короткие платья, и нацепив поверх отобранные у каренов разгрузки, которые уже считали своими. Вспомнив про свое псевдоуйгурское происхождение, лицевой растительностью они обзаводиться не стали, ограничившись лишь мазками темной пасты над верхней губой. Издали их можно было принять за редкие подростковые усики. Теперь верхние половинки японок действительно походили на симпатичных молодых боевиков-уйгуров, поскольку растрепанные черные волосы, торчащие поверх повязок, вполне сошли бы и для юношей. Но стоило опустить взгляд, и все рушилось: выглядывающие из-под под свитеров тонкие белые ножки выглядели совершенно чужеродно, полностью обесценивая маскировку.

— Чтобы не походить на самодеятельный театр или примитивный косплей… вот еще… Так будет более-менее, — Джон протянул Алене темные солнечные очки. Затем, критически осматривая соратниц, недовольно покачал головой. — Что же касается ног… Мда…

Ему самому не потребовалось много усилий, чтобы превратиться в бирманского коллаборациониста или даже бенгальца-полукровку; разбойная физиономия говорила сама за себя. Тун Тину вообще не потребовалось никаких маскировочных аксессуаров, кроме черной повязки на лоб — подобных ему пацанов-боевиков в рядах ИГ можно было считать десятками тысяч.

— Может, если будем в лодке сидеть, окажется незаметно?.. — осмотрев себя, подругу и Алену, виновато проговорила Амико.

— Вы недооцениваете свой шарм, красавицы. Стоит сверкнуть коленками, и все пропало.

— Ну, я тоже не знаю, что тут можно сделать… — обиженно начала Кейко, и обернулась на шаги по камням. Возвращающегося Ивана можно было узнать разве что по рослой фигуре: хотя на нем так и остались шаровары в цифре от ВКБО, он тоже сменил имидж, раздобыв откуда-то камуфляжную куртку и обвешавшись поверх разгрузки невероятным количеством подсумков, кобур, патронташей, болтающихся снаружи гранат — вылитый Шварцнеггер из «Коммандо», только исламский. На лбу красовалась черная косынка с белой надписью, и даже русая недельная щетина на его подбородке и щеках теперь казалась почти что настоящей бородой, приличествующей воину аллаха. С собой он нес целую охапку каких-то мокрых тряпок, и выражение на его лице было непонятное.

Впрочем, когда он бросил тряпки на резиновый борт лодки, все стало ясно, и Кейко сразу позеленела.

— Б-б-банька-сан… ну, вы это… вообще уже?!.. С мертвецов?!..

— А кому сейчас легко? — без особого огонька парировал Иван. — Если жить охота, так в любое говно влезешь. Придется потерпеть. В конце концов, мы с самого начала на трофеях живем.

Этот аргумент, похоже, девушек не особенно убедил, но положение спасла Алена. Без лишних слов она выбрала пятнистые шаровары и с непроницаемым выражением натянула поверх гидрокостюма. Выглядывающие из-под них неопреновые боты на борту полужесткой лодки смотрелись вполне естественно, поэтому с ними она ничего делать не стала.

Чуть помедлив, Амико последовала ее примеру, хотя и не смогла справиться с лицом — на нем отразилась вся брезгливость, которую чувствовала чистоплотная японка. Кейко, глядя на нее, вдруг вцепилась себе в волосы и зажмурилась. Пару раз дернув, словно пытаясь выдрать клок, и прорычав сквозь зубы что-то жалобно-нечленораздельное, она все же принялась просовывать ноги в мокрые штанины, вся перекосившись от отвращения. Сочувственно глянув на нее, Иван сменил тему: