Игорь Хрусталев - Делец включается в игру

Это произошло минут через десять после приезда автобуса в сопровождении «БМВ». Из «Икаруса» посыпались люди в пятнистой форме, которые ринулись в здание.

Из помещения сразу же посыпались остававшиеся в нем люди. Их принимали стоявшие снаружи пятнистые и теснили за ограждение, уже появившееся в пяти метрах от здания.

Среди тех, кто вышел (или их выгоняли?) я не заметил Усольцева с Плешаковым. Только какая-то мелочь – ихняя охрана, значительно потускневшая по сравнению с ребятами Мясоедова, повара, крупье, игроки казино, девки-девки и юноши-девки.

Наконец, полыхнуло. Именно из директорских окон второго этажа. Похоже, генерал Тараканенко сам ничего не решал, а лишь поставил в известность Мясоедова, который нашел самый разумный выход из создавшейся ситуации и воплотил его в реальности.

Дождавшись, пока его ребята покинут здание, Мясоедов махнул рукой пожарным – мол, можете приступать, и его «БМВ» быстро уехал вслед за автобусом с молодцами в хаки. Я не сомневался, что больше из здания никто не выйдет – Мясоедов никогда не ошибался.

Наутро я приехал на работу даже раньше уборщицы. Заперевшись в кабинете, я стал обдумывать, как достойно завершить это дело.

Усольцев погиб в пламени пожара, это я уже знал точно. Но оставался еще один человек, который пока что не получил того, что заслуживает.

Я позвонил Артамонову и предложил немедленно встретиться. Я дал ему понять, что его предложение о поручительстве в предоставлении кредита в общем-то отвергнуто, но возникли новые обстоятельства, которые могли бы быть для него небезынтересны.

Мой посетитель выглядел довольно помятым – очевидно, события этой ночи касались Артамонова довольно близко и бизнесмен сейчас был готов на любые компромиссы, чтобы уцелеть без своих прежних покровителей.

– Перехожу прямо к делу, – обнадежил я его. – Мое предложение может показаться вам довольно неожиданным, но, на мой взгляд, оно является взаимовыгодным.

Короче, я предложил слить Артамонова с одним из моих подразделений. Тот для виду поломался некоторое время, но когда я пообещал, что как только бумаги будут подписаны, я выдам требуемое Артамонову поручительство для получения кредита, был вынужден согласиться.

С одной стороны, Артамонов в новом «слитом» качестве получал те финансовые возможности, которые ему и не снились. С другой – он шел на явное обострение отношений с администрацией. Но соблазн был слишком велик, а его теперешнее положение явно не благоприятствовало амбициям.

Я позвонил своему юристу и поставил его перед свершившимся фактом. Вторым пунктом я потребовал наличие необходимых бумаг уже к обеду.

Сливал я Артамонова со своей овощебазой под звучным названием «Топинамбур». Я попросил Роберта Черноусова, который возглавлял данное подразделение «Ледокола» не задавать мне никаких вопросов и немного подождать. Через некоторое время, пообещал я ему, вопросы отпадут сами собой.

После того как бумаги о слиянии были подписаны, я вручил Артамонову бумаги, необходимые для поручительства. Более того, я позвонил куда надо и деньги Артамонов мог получить уже сегодня вечером. Что он не преминул сделать.

На другой день я выяснил, куда он вложил эти деньги. Контора оказалась одной строительной фирмой, на следующий день я посетил ее директора и предложил ему продать мне предприятие. Через два дня фирма была моей. Я приказал временно приостановить все работы и приступил к завершению операции.

Я вызвал к себе Артамонова и показал ему приказ о его увольнении.

Получасовую сцену истерики я вынес, не моргнув глазом. Артамонов извивался как мог, валялся в ногах и упрекал в недобросовестности.

Я был непрошибаем и, по-моему, даже не раскрыл рта, чтобы возражать – на каждый упрек Артамонова отвечал наш юрист, который аккуратно разъяснил ему, что все произошло на законных основаниях, а сам он, Артамонов, мягко говоря, проявил излишнее доверие, столь часто подводящее нас на тернистом жизненном пути.

Разумеется, Артамонов не мог теперь получить ни процентов, ни своих денег. Разумеется, Артамонов мог вернуть кредит, только продолжая работать в новой организации под моим попечительством. Разумеется, Артамонов денег не вернул. И, разумеется, его убили.

Об остальных новостях я узнавал лишь из газет. Завадский был выпущен из-под ареста, когда известный адвокат Ривкин предоставил решающие доказательства его невиновности. Бизнесмен отправился на отдых, оправляться от нахлынувших на него бед за границу, а сам Ривкин на другой же день после процесса скончался от инфаркта. Некоторой сенсацией для читающей публики стал тот факт, что адвокат завещал перевезти его прах на историческую родину и похоронить на Масличной горе в Иерусалиме, где Ривкин приобрел за невероятные деньги место на кладбище.